Земля мечты. Последний сребреник

Туфля лениво покачивалась на волнах, озаряемых закатным солнцем. Они одновременно погрузились в клубящийся туман и в темноту. Ветер, холодный и сырой, сменил направление и теперь дул с юга вдоль берега. Они забрались в укрытую часть туфли, легли головами к ступне, чтобы иметь возможность побыстрее выскочить, если возникнет такая нужда. Но они, конечно, проснутся задолго до того, как потеряют сознание в ботинке. Понимая, что они ничего не могут поделать с неизбежностью, и изнемогая от усталости настолько, что им уже было не до беспокойства о том, что так или иначе случится независимо от них, они расслабили на себе пояса и погрузились в молчание. Пока их не сморил ознобный сон, они только слушали всплески волны, ударявшей по бортам их суденышка, и смотрели, как туманный вечер переходит в туманную ночь.

Глава 14

Хелен даже охнула, настолько внезапно оказалась она одна в маленькой вагонетке, которая со свистом неслась в причудливую темноту. На мгновение она даже подумала, что Джек и Скизикс вылетели из вагонетки, или кто-то выхватил их оттуда, или их вообще не было с ней, а она заснула и сейчас проснется, но это заблуждение мгновенно оставило ее. И она тут же поняла. Они отправились на другую сторону без нее. Они слишком долго медлили с эликсиром в бутылочке. Какая-то ее часть почувствовала облегчение, но только на секунду. Если бы она находилась где-то в другом месте – скажем, на чердаке или у доктора Дженсена, – а не неслась сквозь эту черноту луна-парка, ее облегчение было бы сильнее.

Она передвинулась в середину вагонетки, где прежде сидел Джек, но тут же вернулась на свое первоначальное место. Крайнее место в вагонетке давало ей ощущение какой-то безопасности. Это распространялось на все: она всегда предпочитала держаться края тротуара, а не середины, садиться с краю дивана, а не в его середине. Может быть, это объяснялось тем, что так она сможет в случае опасности быстрее выскочить, а может быть, сидя в центре чего-либо, она острее чувствовала свое одиночество.

Колеса постукивали, слабый затхлый ветерок шевелил ее волосы, паутина время от времени щекотала лицо. Когда исчезли Джек и Скизикс, ей показалось, что она услышала доносящийся издалека звук движущегося поезда, а еще она ощутила в воздухе запах соли, смолы, мидий и рачков, налипших на доски пристани. Теперь осталась только тишина, темень, затхлый воздух, как в подвале, и свет, слабый и далекий, но быстро надвигающийся на нее по коридору.

Она ухватилась за металлический крепеж у коленей и прикусила губу. Вагонетка врезалась в круг света, и она увидела сидящего там на кухонной табуретке и гладящего какой-то мех (Хелен показалось, что дохлого кота) Пиблса, который ухмылялся, глядя на нее. Она зажмурила глаза и промчалась мимо в приятную темноту. Откуда-то спереди до нее донесся громкий смех, потом звук топора, ударяющего о колоду, а потом крик, захлебнувшийся немотой. Потом в ускоренном темпе зазвучала и резко смолкла музыка. Раздался стук двери. «Хелен!», – прошептал голос откуда-то из глубин темноты.

Ее кинуло сначала в одну, потом в другую сторону, когда вагонетка сделала S-образную петлю, повторяя форму путей. Включился свет, и она увидела, что вагонетка мчится на стену, выкрашенную в цвет луна-парка, посредине стены располагалась топка, в которой пылало пламя. Дергающиеся скелеты подкидывали в дверцу выбеленные кости, и перед тем как она пригнула голову и съежилась в предвидении неизбежного удара о стену, ее окутал вырвавшийся с шипением пар, имевший отвратительный запах сгоревших костей.

Потом вагонетка выехала оттуда, и она увидела, что луна-парк пуст и почти погружен в темноту. Ее внезапно стали одолевать сон и усталость. Она была готова улечься на сиденье и закрыть глаза. А причина ее нынешнего состояния заключалась в том, что ее опустошили возбуждение, связанное с солнцеворотом, слишком долгий день, шок, связанный с исчезновением Джека, и ее одиночество. И опять она увидела медленно открывающуюся дверь – черный туннель, в который она падала, словно в колодец, к мягкому, окутанному паром центру земли.

* * *

Вслед за Хелен под стук колес сразу же появился Пиблс в своей вагонетке. Он сосал палец, очарованный ощущением собственной упругой кожи. Немота из его пальца распространялась по всей руке, как и предупреждал доктор Браун. Но как только луна-парк покончит с Хелен, эта немота пройдет. Он улыбнулся, подумав об этом. Ему нравилась идея жить за счет людей вроде Хелен. От Ланца он не получил, так сказать, никакого удовольствия. Хелен была его первая.