Земля мечты. Последний сребреник

Возможно, он выжидал шанса обменяться колкостями. Но Эндрю не хотел предоставлять ему такую возможность, да еще к тому же в то время, когда Роза дома. Впрочем, сам Эндрю был бы не прочь, если бы в этом не таились опасности. Эндрю мог легко потерять контроль над собой и проговориться о ложке, о том, что эта ложка была прежде монетой, а проговориться о ложке Пенниману означало для Эндрю верную смерть. Так рисковать он не мог. Дядюшка Артур советовал ему уехать из города. Немедленно предпринять шаги, чтобы залечь где-нибудь вдали отсюда, было бы для него лучшей альтернативой.

Зато можно было бы упомянуть попугаев, просто чтобы посмотреть, как прореагирует на это Пенниман. Было бы неплохо намекнуть, что он ничуть не был удивлен их появлением, что ждал их, а то и приурочил время их появления к этому критическому моменту, что его крики, его вопли и вызвали эту стаю. Тогда Пенниман стал бы его уважать. Понял бы, что Эндрю не просто идет на поводу у случая, а является частью организации, офицером Войны монет, и каждый его шаг вел в направлении абсолютно предвиденной точки.

Но на кой черт Эндрю нужно уважение Пеннимана? Вот в чем состояла его всегдашняя проблема – он искал уважения или симпатии у тех людей, которых ненавидел. А ему всего-то и нужно – подергать Пеннимана за нос, унизить его прямо здесь и сейчас, на тротуаре. Но Роза в доме вместе с тетушкой Наоми, у которой продолжаются внутренние кровотечения. Доктор Гарибальди не смог остановить прогрессирование болезни, и состояние здоровья тетушки Наоми ухудшалось. Кровь тетушки разжижалась. Он прописал ей огромные дозы витамина К и авокадную диету. Тетушке сильно не повезло.

Эндрю, поднимаясь с тележкой и баллоном по ступенькам в кафе, вдруг проникся сочувствием к старушке. Только она избавилась от угрозы превратиться в инвалида, как новый недуг дал знать о себе. Подчиняясь какому-то внутреннему позыву, он наполнил пиалу «Витабиксом», посыпал сахарным песком, налил в кружку молока и пошел наверх. Он постучал в дверь тетушки Наоми и вошел. При виде «Витабикса» она будто оживилась.

Перед приходом Эндрю она опять смотрела в окно на пустынный океан, а теперь взглянула на него задумчивым взглядом и сказала:

– Не волнуйся, все будет хорошо. – Сначала он подумал, что она говорит о собственных проблемах, но оказалось, что это не так. Говорила она о нем и Розе. – Вскоре она прозреет, – сказала тетушка Наоми, зачерпывая ложкой «Витабикс». – А ты делай, что должно.

Эндрю спустился в кафе, чувствуя, что настроение у него немного улучшилось. На последней ступеньке он остановился погладить кота, а на служебном крыльце поболтал с жабой пипой, спросил ее о здоровье, но пипа просто стояла, широко расставив пальцы и ничего больше не делала. Эндрю неожиданно понял, что почти ждал ее ответа. Ты спятил, сказал он сам себе. Но потом вспомнил попугаев и пожал плечами.

Поворачивая к кафе, он увидел, что Роза сняла кирпич с крышки аквариума пипы. Он снова остановился, подумал немного. Если бы это сделал он, то получил бы от Розы нагоняй. Она по-прежнему не питала никакой симпатии к этому существу, и ее передергивало при мысли о том, что пипа покидает свой аквариум и бродит по дому. И вот, пожалуйста, – сама же и предоставляет пипе этот шанс. Что ж, он будет великодушен и не станет указывать ей на противоречия в ее поведении, не станет и напоминать ей о лекции, которую она ему прочитала. А если она еще и позабудет вернуть пипу на ее место и та выберется на улицу… Эндрю пожал плечами. Что же, тем самым она сама даст ему преимущество, разве нет?..

Он вдруг почувствовал себя олухом. Он тратит столько сил на то, чтобы почувствовать жалость к себе – вот чем он занят. Если бы он смог выдумать оплошности, совершенные Розой, то возникло бы ощущение, что они квиты. И вот он вынашивает в голове мысль, как обернуть историю с этим жалким кирпичом против нее только для того, чтобы отвоевать немного утраченной почвы под ногами. Только ничего он не отвоюет, лишь навлечет на себя презрение, и он это прекрасно знал.

Он поймал себя на этом и теперь в корне пресек эту саможалость. Он не позволил себе совершить ошибку и устроить свару на пустом месте только ради того, чтобы внушить ей чувство вины. Настроение у него улучшилось. Он увидел Розу в заднем дворе – она шла по направлению к открытой двери, несла коврик из библиотеки, который выколачивала во дворе. Он стоял, улыбался ей. Он упомянет кирпич – вот что он сделает, скажет что-нибудь легкомысленное, чтобы показать, что он осознает возможные неприятные последствия удаления кирпича с крышки пипиного аквариума, но он слишком доверяет Розе, чтобы напоминать ей, что кирпич нужно вернуть на место.