Земля мечты. Последний сребреник

Бутылка выскользнула из пакета на пол и разбилась. Мелкие осколки зеленого стекла заскользили по полу во все стороны. Этикетка с туманностью приклеенных к ней осколков крутилась и крутилась волчком, пока не замедлилась и не остановилась у двери в общую комнату, у которой, созерцая эту сцену, стояла удивленная тетушка Наоми. Как только волчок остановился, старуха развернулась и поспешила прочь, оставив их вдвоем.

Глава 13

Пусть Фола[97] благословит Жабу – она хорошее Божье творение, хотя ее добродетели держатся в тайне, а упоминать о ней не принято.

Кристофер Смарт. Jubilate Agno

Эндрю пребывал в ужасе. Он был опустошен. Это происшествие выбило из него всю спесь. Он не мог собраться с силами, чтобы изобрести новую ложь. Его слова про водорослевых червей были и без того глупы. Роза весьма нарочито открыла шкаф в маленькой кладовке, где у них хранились швабра и тряпка.

– Дай я сам, – сказал Эндрю.

– Нет.

– Это совсем не то, что ты думаешь.

– Но выглядит это определенно как битое стекло.

– Я имел в виду…

Роза замерла, посмотрела на него безучастным взглядом, челюсти ее были плотно сжаты.

– Бога ради, не начинай рассказывать о пресс-папье из старых бутылок или что-то в таком роде. Лучше вообще помолчи. Не продолжай. Оставь это. Иди убери кухню в кафе. Я не хочу знать, чем ты занимался утром. Я и представить себе не могу, что это такое. Я не хочу представлять, что это такое. Уходи отсюда, чтобы я могла тут убрать. Мне через полчаса нужно еще отвезти тетушку Наоми к доктору Гарибальди, так что прошу, не мешай, мне это поможет больше, чем ты в состоянии вообразить.

Эндрю кивнул.

– Хорошо. Извини, – сказал он, шагая к двери кафе. – Я буду готов съехать сегодня вечером. Не беспокойся. Я все держу под контролем. – Роза молчала, выметая стекло из-под кухонных стульев. – Я буду рад отвезти тетушку Наоми.

Роза оборвала Эндрю, смерив его многозначительным взглядом, и он поспешил прочь – в святилище своего кафе.

Весь день ему удавалось сохранять веселый фасад, словно все в порядке, словно он принял слова Розы близко к сердцу и утренние проблемы сняты. Вот только паршиво, что все это случилось сразу после того, как он сорвал планы Пеннимана. Очевидно, что он не был рожден для того, чтобы наслаждаться славой.

Но он знал, что этот веселый фасад – ложь. Он ни на мгновение не мог отделаться от этой мысли. Утробный страх переполнял его – он боялся, что происшествие с бутылкой нанесло его отношениям с Розой непоправимый ущерб, который не компенсируешь никакими подмигиваниями, улыбками и извинениями. Этот удар был нокаутирующим. И кто в этом виноват? Никто, кроме него самого. Он спланировал освобождение Пиккетта, но, как оказалось, не может защититься от бед домашних. Он не мог выполнять самые простые повседневные обязанности по дому, ничего не разбивая и не выставляя себя идиотом-клоуном.

Конечно, часть вины за это лежала на Пеннимане. Важно было не забывать об этом. Именно Пенниман вбивал клин в его отношения с Розой.

Он приехал в полдень, щеголеватый и улыбающийся, и ничуть не походил на человека, которого разорвали на части попугаи. Эндрю в этот момент сражался со взятым в аренду баллоном для гелия. Было бы в тысячу раз дешевле отвезти шефские колпаки в газовую компанию, чтобы их там зарядили, но для того, чтобы привезти наполненные газом шляпы домой, потребовался бы пикап с закрытым кузовом, а ему не хотелось арендовать такую машину. Кроме того, если одна из шляп вдруг прохудится, то ему пришлось бы сначала залатать ее дома, а потом везти на новую зарядку, но у него и без того не хватало времени.

Он как раз доставал баллон из багажника «метрополитана», когда на такси приехал Пенниман. Эндрю сразу же почувствовал, как бешено заколотилось сердце. Неужели сейчас разборки продолжатся? На этот раз Пенниман не даст слабины. Он сначала нанесет удар, а потом будет разговаривать. Эндрю должен быть готов к этому.

Но каким образом можно нанести удар прямо здесь, на тротуаре, не начиная Армагеддона? Сцена действия для последней битвы довольно странная.

Пенниман очень жизнерадостно помахал ему.

– Ну, что, несем снопы свои[98]? – проговорил он. – Помочь?

– Нет, спасибо, – прохрипел Эндрю. Он откашлялся, исполнившись решимости в очередной раз обставить его по части широты улыбки. – По правде говоря, сноп всего один. И у меня тут тележка. Так что все в порядке. – Баллон поработал на Эндрю на славу – со стуком опустился на тележку и там обосновался. Эндрю закрепил его ремнем. Не хотелось бы, чтобы он упал и поломал клапан. Он приподнял тележку, чтобы поставить ее на тротуар, и покатил по парковке в направлении ее дальнего угла. Он полностью игнорировал Пеннимана, хотя краем глаза и видел, что старик наблюдает за ним, словно в конечном итоге может еще понадобиться ему.