Земля русская

Вот и первый толстый сук, на котором можно посидеть, передохнуть. Сережка поглядел вдаль — на деревню, на окрестные леса и поля, — кругом непроницаемая темень. Если бы это было в ясный день, он увидел бы за лесами и село Успенское, и районный центр Поречье, и все деревни своего колхоза. Сейчас — ничего, даже крохотного огонечка, по которому можно бы угадать, где живут люди. И от этой пустынности, от глухой черной ночи Сережке сделалось как-то неуютно и одиноко. Хорошо еще, что в темноте не видно земли и не чувствуешь, высоко ли взобрался, казалось, сидишь на жердине изгороди, которой огорожен за деревней выгон, и болтаешь ногами. Только ветер, которого на земле не было, здесь протяжно шумел в ветвях и, знобкий, колючий, лез под рубаху, и по нему можно было судить о высоте.

Добравшись до самой вершины, Сережка достал из кармана тонкую прочную бечевку и привязал себя к стволу, чтобы высвободить руки. Потом осторожно вытащил из-под рубахи теплое кумачовое полотнище, один угол зажал в зубах, а второй при помощи заранее вшитых тесемок стал привязывать к ветке над головой. Затем, немного спустившись, привязал нижний угол к стволу. Он специально выбрал это чистое от ветвей место, чтобы флаг не захлестывало о сучья, чтобы реял он свободно и далеко был виден.

…Утром все село глядело в сторону Имшар. Там на самой высокой сосне среди темной зелени ярко рдело и рвалось по ветру кумачовое полотнище, словно огненный факел свободы, зажженный неведомым смельчаком и зовущий людей на борьбу. И люди поднимали головы, и взоры их загорались жаждой действия. Всем хотелось сделать что-то такое, что вернуло бы светлый праздник, и чтобы на улице, на коньках крыш снова развевались красные флаги революции.

Вполне возможно, что Сережкин флаг увидели и партизаны в лесу. Там с утра что-то грохотало, щелкало, словно сыпали горох на железный противень, — это отмечал годовщину революции партизанский отряд «Октябрь».

А немцам будто глаза застило, они не видели флага. Три дня развевался он на сосне, и весть о знамени облетела окрестные деревни, и все собственными глазами видели это чудо. На четвертые сутки фашистские солдаты, не сумев взобраться на сосну, спилили ее. Рухнул на дорогу лесной великан, сослужив людям последнюю славную службу.

Так начал партизанить Сережка Карасев — в одиночку. А когда весть о его отважных делах дошла до командира отряда товарища Шлемина, тот сказал, что такие бойцы очень нужны в отряде, и дал Сережке боевое задание — разведать немецкий гарнизон в деревне Ляхово.

Сережка придумал хитрость: взял жестяной бидончик и корзинку с десятком куриных яиц — идет обменивать яйца на керосин. Так обошел он всю деревню. Пересчитал солдат, заметил, в какой избе квартируют офицеры, на околице разглядел дзот с пулеметом. Принес сведения в отряд.

Вскоре снова потребовалось разведать Ляхово. В гарнизоне произошли какие-то изменения, и партизанам надо было все уточнить, чтобы разработать план нападения безошибочно. И опять пошел Сережка в разведку.

Он сделал все как надо и уже покинул деревню, но на выходе часовые задержали его. При обыске ничего не нашли, однако не отпустили, направили на солдатскую кухню возить воду. Он набрался терпения и несколько дней исправно нес службу. Даже старался услужить, доставлял чистую озерную воду офицерам, сливал с ковшика на руки. А когда убедился, что вошел в доверие и за ним не следят, решил бежать.

В полдень он запряг лошадь, вылил из бочки остатки воды в ведро, понес на квартиру офицерам. Ведро поставил в сенях, зашел в избу, увидел на гвозде планшет с картой. Быстро засунул планшет под рубаху за пояс, сел на подводу и поехал к озеру. В кустах коня выпряг, вскочил верхом и погнал галопом к лесу.

Немного, совсем немного оставалось до леса. Пять минут хорошей скачки — и он будет в безопасности. В лесу не сыщут. Лес свой, родной, укроет от вражьей погони. Только бы проскочить дорогу, только бы не споткнулся на канаве конь…

Не видел Сережка, что патрульные на дороге, спрятавшись за кустом, следят за всадником и уже вскинули винтовки, ловят на мушку лошадиную грудь. Сильным прыжком конь перемахнул канаву и упал как подкошенный. Два сухих винтовочных выстрела успел услышать Сережка, прежде чем, оглушенный падением, растянулся на дороге.

Солдаты торопились к нему. Он вскочил и, хромая, побежал к лесу. До леса было ближе, чем до солдат, и они не догнали бы его, но у них были винтовки. Пули летят быстрее самых быстрых бегунов. Горячий свинец ударил Сережке в спину. Он запрокинулся, что-то огненно-красное затрепетало перед глазами, и угасающим сознанием он понял, что это бьется на ветру кумачовое полотнище цвета рабоче-крестьянской крови.

ИСТОРИЯ ТРЕТЬЯ