Зеркала

Отец Кондора продолжал смотреть на меня, как на нечто крайне занятное и причудливое. Глаза у него тоже были ярко-желтые — фамильная черта, я помнила это. Я постаралась выпрямиться под его взглядом и заслужила одобрительную полуулыбку, словно прямая спина и расправленные плечи были чем-то, заслуживающим уважения.

— Вы первая инка, с которой мне удалось познакомиться так быстро, — сказал Парсиваль, въедливо и внимательно скользя взглядом по моему лицу и фигуре. Казалось, он подмечал все, каждую мелочь, взвешивая и оценивая, и пока что ничто не вызывало неприятия. По крайней мере, я на это надеялась. — И, конечно, первая, с которой придется общаться так близко. Мари… Я могу назвать вас по имени?

— Да, — пискнула я.

— Замечательно. Мари, с точки зрения моих знаний о мире ваше существование сомнительно и маловероятно, но вы существуете и сидите напротив меня.

— Я знаю.

Почему-то от этих слов в душе зародилось какое-то нехорошее предчувствие и вдоль позвоночника словно ледяная змейка проползла.

— Очень хорошо, что вы это знаете, — кивнул он. — Надеюсь, вы осознаете, что явление столь редкое и столь необычное притягивает много взглядов, не все из которых будут доброжелательными. Именно поэтому вы сейчас здесь.

Я прикусила губу, понимая, что мне сейчас повторили то, что я уже давно знала и очень хорошо осознавала. Было ощущение, что меня пытаются намеренно запугать, и это раздражало едва ли не до бешенства. Может быть, Парсиваль дель Эйве заметил мои эмоции, может быть — нет, но так или иначе он пристально посмотрел на меня — или в меня — еще раз, и от его взгляда было странное, граничащее с неприятным ощущение почти физического прикосновения.

— Она это все прекрасно понимает, — вдруг вступился за меня Кондор. — Мари можно упрекнуть в своевольности или несдержанности, но не в отсутствии способности думать и понимать.

— Молодой девушке простительно иногда быть своевольной, — не без доброй иронии сказал его отец, не отрывая взгляда от меня. Его пальцы, не столь изящные на вид, как у сына, нервно отстукивали на столешнице какой-то ритм. — Но ближе к делу. Что юная леди знает о магии?

Его вопрос застал меня врасплох. Я недоуменно моргнула, почувствовав себя на экзамене у строгого, пусть и лояльного преподавателя, и как-то совершенно невнятно, едва не заикаясь, попыталась ответить:

— Не слишком много… эм… милорд, — на всякий случай я покосилась в сторону Кондора, пытаясь в случае чего ориентироваться на выражение его лица. Если начнет смотреть на потолок, словно пытаясь отыскать в лепнине вокруг люстры сочувствие, значит, я облажалась. — В общих чертах.

— Все, что знаешь, — подсказал Кондор. — Начни с начала. Если что-то забудешь, я подскажу.

И я изложила все, что было у меня в голове: о разделении магии на классическую и доклассическую, о Воле, о резерве, о том, как происходит инициация и чем она грозит, об изнанке и ее обитателях — в общем, все, что я вычитала в Ars Magica, что слышала от Кондора и других, что сама видела и испытала. Парсиваль слушал меня спокойно и тихо, сцепив пальцы в замок, не перебивал, только кивал иногда — это сразу дало мне какую-то уверенность в собственных словах, и я перестала заикаться от страха.

Когда он понял, что я закончила, то выдержал паузу, давая мне выдохнуть, и задал вопрос:

— А что, по вашему мнению, произошло с вами, Мари?

Я снова удивленно хлопнула ресницами.

— Вы… Вы же вроде бы знаете…

Кондор хмыкнул, но промолчал.

— Мне интересно то, как вы об этом расскажете, — сказал Парсиваль, откидываясь в кресле. — Может быть, приказать принести чай? Я как-то непростительно забыл о правилах гостеприимства.

— Н-нет, — я нервно потерла ладони друг о друга и собралась с мыслями. Кондор вдруг извинился, встал и вышел из кабинета, осторожно закрыв за собой дверь. Я проследила за ним с ужасом, понимая, что сейчас мне стало не за что цепляться. Ощущение холодка вдоль позвоночника усилилось. Парсиваль выжидающе смотрел на меня, и когда наши взгляды встретились, я выдохнула — и начала: — Честно? Я не знаю. Вообще. Мне сказали, что это было похоже на попытку меня инициировать, и даже, наверное, удачную… ну, судя по всему, — стушевалась я, потому что никто пока не сказал наверняка. — Я мало знаю о вашем мире, милорд, но понимаю, что то, что произошло со мной, это не то, чего от меня ожидали, и даже больше — это не то, что происходит со всеми. Ведь так?

— Именно так, — он чуть откинул голову, рассматривая меня из-под ресниц. — Когда вы попали сюда, вы думали о том, что сможете стать магом?

— Думала, — не соврала я. — Но не надеялась. Знаете, мне быстро объяснили, что…

Дверь все-таки хлопнула. Кондор вернулся и занял свое место, кивнув отцу, словно бы что-то сообщал. Тот его понял.

— Так что вам быстро объяснили? — Парсиваль снова смотрел на меня — прямо и пристально.