Зеркала

С леди Франческой, помнится, в книге обращались куда более безжалостно, не объясняя ей ничего и ставя, пожалуй, чуть выше любимой охотничьей собаки коварного темного колдуна.

Пальцы Кондора сжали мою ладонь, очень легко, не так, как плечо чуть ранее.

— Парочка настоящих тоже найдется, — фыркнул он. — Правда, не человеческих. Если захочешь — покажу.

— Спасибо, обойдусь, — буркнула я, но Кондор уже переключил свое внимание с меня, на застывшего все в той же позе не совсем кота.

— А тебя, мой друг, за дверью ждут неприятности, — сказал маг с показным сочувствием. Кот, наконец, поставил лапу на ковер и вопросительно повел ухом. — Да, то условие, которое мы обсуждали. Он здесь, я не сомневаюсь. Уже должен был почуять.

Я недоуменно нахмурилась.

Кондор неслышно рассмеялся:

— Корвин, милая.

Ворон действительно ждал нас прямо за дверью библиотеки, сидел, вцепившись когтями в декоративный козырек над камином, и с безопасной высоты наблюдал за нами. Корвин казался скорее любопытным, чем настороженным или злым, а вот Ахо как-то резко сдулся и начал суетливо путаться у нас под ногами, то резко останавливаясь, то так же резко пытаясь податься вперед. В замешательстве я посмотрела на Кондора — тот был спокоен и словно бы равнодушен, но я заметила на его лице тень ехидной улыбки.

Может быть, мне стоило пожалеть бедного фэйри, которого судьба к такому не готовила, но у меня не получалось найти в себе жалость. Злорадства я, к слову, тоже не ощущала, только странный, незнакомый мне интерес, похожий на то, что ты испытываешь, когда узнаешь про фокус с ментосом и колой.

Посмотреть, что будет.

— Они точно друг друга не сожрут? — спросила я, кажется, слишком громко, потому что Ахо услышал и посмотрел на меня так, что умей он испепелять взглядом, я бы сейчас опала на паркет горсткой пепла.

— К сожалению или к счастью — нет, — Кондор снова рассмеялся. — Но не тебя одну ждет проверка на прочность.

Он выставил руку вперед, и ворон спикировал, вцепился когтями в рукав сюртука, что-то коротко каркнул и наклонился вперед, в сторону Ахо. Кот замер, вытянувшись в струночку, как-то странно изогнулся, приподняв переднюю правую лапу и склонив голову. Это выглядело гротескно, почти как в мультфильме, и я поняла, что только что увидела поклон. Корвин повел головой, наклонив ее набок, будто бы чего-то ждал, и отчетливо щелкнул клювом. Ахо скосил взгляд на меня, дернул усами и выпрямился, задрав нос вверх и вдруг превратился в клубы черного тумана, в ту же тень, которая скользнула на подоконник в лаборатории. Тень вытянулась вверх, закрутилась спиралью и рассыпалась, растворившись тонкими полосами в воздухе. Вместо кота появился Ахо — тот самый Ахо, нечто среднее между насекомым и растением, крошечное существо, которого я видела один раз и больше бы предпочла не видеть. Оно зависло в воздухе, не то поддерживая себя взмахами прозрачных крыльев, не то левитируя, и поклонилось уже более по-человечески, прижав одну крошечную руку-веточку к груди, и с уже знакомым мне стрекотом взлетело вверх и исчезло в зеркале над камином.

Корвин посмотрел на хозяина и каркнул, кажется, с оттенком упрека.

Что ты сюда притащил, ага.

* * *

— Мы, к сожалению, не часто принимаем гостей, — сказала леди Тересия. — Поэтому, боюсь, гостевое крыло может показаться вам неуютным и пустым. Но, поверьте, призраков в этом доме нет, — она улыбнулась, пытаясь приободрить меня. Я улыбнулась в ответ, хотя, наверное, вышло кисловато.

Она была права.

Если весь дом дель Эйве казался мне сумрачным, словно бы в нем в знак некой странной скорби приглушили яркость цветов, то в правом крыле, в том самом, куда мы с Кондором в прошлый раз не пошли, этот сумрак перемешивался с ощущением пустоты и холода. Тересия провела меня через просторную светлую гостиную, затем — через длинную галерею, из окон которой был виден сад и окружающие Галендор холмы, и, наконец, открыла передо мной дверь — ближайшую, потому что, как я заметила, дальше тоже были какие-то двери, арки и комнаты.

— Вот мы и пришли, — Тересия посмотрела на меня, словно извиняясь за что-то, и пропустила вперед.

— Оу, — только и сказала я, замерев через два шага.

Тересия не сказала ничего в ответ и тоже застыла, позволяя мне собраться с мыслями.

В этот момент я, кажется, окончательно прониклась к ней доверием.

Комната была маленькой, меньше, чем моя спальня в Замке, но невероятно уютной. В камине уже горел огонь, мои вещи лежали на бежевом кресле рядом с ним — видимо, их решили не трогать и не разбирать без моего присутствия — шторы на единственном окне были распахнуты, пропуская зимний свет. Здесь был небольшой шкаф для одежды, письменный стол и стул рядом с ним, и на односпальной кровати, застеленной бледно-голубым покрывалом, лежала одежда.

Несколько платьев, которых я совершенно точно раньше не видела.

— Леди Тересия, простите, но я не…

— Ах, да, милая, — Тересия снова улыбнулась, немного виновато, будто бы хорошо понимала мою реакцию, но не могла ее принять. — Это платья леди Гейл. Они немного отстали от моды, но…