Зеркала

— Связь, — сказала я. — С какого перепугу я с тобой связана и в чём это проявляется? Ну, кроме громких мыслей.

— Слишком просто, мелкая, ты меня разочаровываешь, — весело хмыкнул маг. — Я ожидал чего-то более каверзного, а ты говоришь о насущном. Ладно. Можешь считать это замыслом Богини: ей нужно, чтобы маг-хранитель был хранителем не только формально. Так что окажись ты в опасности — я почувствую, — он мазнул по мне взглядом. — Ну и ты вроде как сможешь меня позвать.

— Поняла, — я кивнула. — Если из-под кровати вылезет чудовище, я буду громко думать о тебе.

"И непременно в непечатных выражениях!" — добавила про себя, отметив, что мне, пожалуй, надо раздобыть что-то вроде блока. Вдруг что-нибудь не то подумаю, а он меня в жабу превратит?

— Главное — еще эмоций добавить не забудь. И формулировок, — улыбнулся Кондор, потом задумался, даже остановился на пару секунд и посмотрел куда-то вверх. — Почему ты так меня боишься, Мари? Больше, чем остальных?

— А? — не поняла я и ковырнула носком обуви ворс довольно потертой ковровой дорожки. — С чего ты взял?

Мы как раз проходили мимо закутка со столами для чтения, почти все были пусты: только за одним, у самого окна, сидел пожилой мужчина в окружении двух стопок книг и что-то записывал на листе бумаги. Я сощурилась в его сторону, чтобы увидеть в его пальцах нечто похожее на перьевую ручку и в легком изумлении приподнять бровь. Однако. Что у них ещё есть интересного?

— Рядом со мной ты упорно изображаешь брёвнышко с испуганными глазами, — Кондор чуть повернул голову в мою сторону. — Например, тогда в библиотеке при моем появлении ты чуть не подпрыгнула, кажется.

— Еще бы! Ты был крайне внезапен! — парировала я. — Тут любой бы испугался!

— И у Зеркала. Мне показалось, что меня ты боялась больше, чем ножа.

Я фыркнула и пробормотала что-то насчёт того, что чем дольше боишься и ждёшь боли, тем она сильнее, но этот настырный чёрт не отступал:

— Или вчера. Стоило появиться Ренару — и ты ожила…

— Просто я как раз к тому моменту надралась, — отмазывалась я. — Вот меня и понесло в сторону общения.

Маг покачал головой, слегка поджав губы, мол, врёшь ты всё, девочка, и не краснеешь.

— Нет, — серьезно сказал он. — У тебя сразу поменялся взгляд, и ты начала шутить менее натянуло. Ты довольно быстро сошлась с другими, но рядом со мной заметно робеешь. Это из-за того случая в ванной? Или по другим причинам?

Я надулась, потому что вообще-то он был прав. И, что самое паршивое, замечал слишком многое. В его компании мне действительно становилось не по себе. Отчасти — из-за того случая, да, потому что отсутствие с моей стороны возмущения в тот момент не означало, что я не была смущена до дрожащих рук. Отчасти потому, что я не понимала и половины его мотивов, не знала, что от него ожидать, что ещё он выкинет через минуту, на что ещё он способен со своей магией-шмагией. Больше всего меня смущало то, что при всём регулярно проскальзывающим скепсисе по отношению ко мне, к этой их Богине и ко всей сложившейся ситуации, Кондор вдруг начал делать то, что в моем понимании входило в категорию "выполнение капризов". Помнится, как раз на тему капризов и прочего он при нашем знакомстве презрительно фыркал.

Именно это я и высказала, а коварный чародей взял — и рассмеялся.

— Для начала: у нас очень разные представления о капризах, Мари, — сказал он. — Поверь мне, если ты вдруг начнешь наглеть сверх меры, я скажу тебе об этом прямо. А если ты не поймёшь — найду способ поставить тебя на место. Скорее всего, почти безболезненный, но обидный.

— И что ты сделаешь? Перегнёшь меня через колено и отшлёпаешь? — я не удержалась.

— Я - великий чародей, и у меня совсем другие методы, маленькая извращенка, — великий чародей улыбался совершенно по-мальчишески. — У вас с рыжим паразитом, к слову, очень похожее чувство юмора. И поэтому мне сложно воспринимать твоё постоянное смущение. Иногда кажется, что тебя две: одна нормальная, а вторая — пугливое чопорное бревно. Эй, не бей меня, зараза! — мой кулак снова был перехвачен в паре сантиметров от цели, но на этот раз длинные пальцы мага сомкнулись на запястье достаточно жёстко, и я поморщилась. Кондор нахмурился. — Я же просил. Серьезно, Мари, я легко отношусь почти к любым словесным колкостям, но вот на тычки под рёбра и тем более на пощёчину могу очень, очень обидеться.

— Опасный, — пробурчала я, убирая ладонь со сгиба его локтя и пряча руки за спину с видом примерной девочки.

— Для тебя — почти нет. И я не кусаю без предупреждения, — в интонации мага вдруг появилась до этого момента совершенно незнакомая мне холодность и резкость. — Но не советую исследовать границы моей толерантности. Для твоего самолюбия я могу быть очень опасен. Это ты усвоила?

Я виновато кивнула, чувствуя себя котёнком, который заигрался, случайно выпустил когти — и был за это поднят за шкирку и лишён права сидеть на тёплых коленях. Почти не больно, но очень обидно.