Анита вздохнула, и между медового цвета бровями образовалась глубокая морщина.
— Вам было лет пятнадцать, когда отец рассказал вам про тот ночной визит Цезаря.
— Да.
— Вы не спрашивали, что мог иметь в виду Цезарь, говоря «дети играют, мамы смотрят на них»?
— Спрашивала, конечно.
— И что он ответил?
— Папа дал мне почитать главу из его исследования, там говорилось о первичной травме Цезаря. Травме, связанной с матерью.
— В каком смысле?
— Исследование написано исключительно научным языком, — ответила Анита и бесшумно поставила чашку на блюдце.
Лоб у Аниты был в морщинах, словно она постоянно о чем-то размышляла, делая перерыв только на сон.
— Знаете, что я думаю? — спросил Йона. — Что вы продолжаете хранить отцовскую работу о Цезаре.
Анита встала, поставила чашку в раковину и молча вышла из кухни.
Йона стал рассматривать стоявший на столе радиоприемник с выдвижной антенной. За окном мелькнула тень какой-то птицы.
Вернувшись, Анита положила на стол перед Йоной стопку страниц в триста. Листы были сшиты красной ниткой, на первой странице неровными, отпечатанными на машинке буквами значилось:
ОТРАЖЕНИЕ
Психиатрическое исследование
Университетская больница, отделение психиатрии
Профессор Густав Шееле, стационар психиатрической больницы в Сетере
Анита снова села, положила руку на монографию и взглянула Йоне в глаза.
— Не люблю врать, — сказала она. — Я приучила себя отвечать, что после смерти отца все сгорело… почти все, на самом деле. «Отражение» он держал дома.
— Вы хотели защитить его.
— Это исследование явило бы миру все злоупотребления шведских психиатров, — без выражения ответила Анита. — Папа стал бы Минотавром, доктором Менгеле, хотя он пишет об интересных вещах.
— Мне придется позаимствовать у вас рукопись.
— Вам придется прочитать ее здесь, с собой вы ее не заберете, — с отсутствующим видом проговорила Анита.
Йона кивнул, глядя ей в глаза.
— У меня нет какого-то особого мнения об исследованиях вашего отца. Мое дело — найти Цезаря до того, как он убьет еще пару-тройку человек.
— Но это же просто описание клинического случая, — попыталась объяснить Анита.
— В исследовании содержатся прямые или косвенные указания на личность Цезаря?
— Нет.
— В нем указаны имена или адреса?
— Нет, ничего такого… текст почти исключительно теоретический. Все описанные примеры наблюдались только в стационаре… У Цезаря не было документов, и к нам он явился пешком.
— Там говорится о норках или вообще о разведении животных?
— Нет. Точнее… В одном месте Цезарь пересказывает кошмарный сон: он лежит в тесной клетке.
Анита провела рукой по шее и левому плечу, причем ладонь нырнула под платье.
— Цезарь явился к вам домой и потребовал, чтобы его положили в больницу, что было потом?
— Его отправили в стационар. Сначала давали довольно серьезные препараты, подвергли стерилизации — тогда это было нечто само собой разумеющееся. Ужасно, но делали именно так…
— И?
— Когда папа предположил, что у Цезаря диссоциативное расстройство личности, он снизил медикаментозную нагрузку и начал цикл собеседований, которые и легли в основу его исследования.
— Можете описать их в двух словах?
— У папы был очень убедительный тезис: Цезарь страдает от двойной травматизации. — Анита погладила рукопись. — Первая травма произошла в раннем детстве, Цезарю не было еще и восьми лет, потому что кора головного мозга формируется примерно к восьми годам… вторая травма имела место, уже когда Цезарь был взрослым человеком — незадолго до того, как он явился к моему отцу. Первая травма создает предпосылки к тому, чтобы человек начал делить себя на несколько личностей… но по-настоящему диссоциация разыгрывается только после второй травмы. Папа сравнивал случай Цезаря со случаем Анны К. — женщины, в которой обитали около двадцати личностей… среди них был слепой, и зрачки Анны К. во время медицинского обследования не реагировали на свет.
Йона быстро пробежал глазами краткое описание на английском языке и стал читать содержание.
— Читайте спокойно. В кофейнике есть еще кофе, — сказала Анита и встала.
— Спасибо.
— Если вам что-нибудь понадобится — я в кабинете.
— Позвольте задать один вопрос, пока вы не ушли.
— Да?
Йона вывел на экран телефона снимок норочьего черепа, увеличил изображение и показал Аните.
— Знаете, что это?
— Христос. Нет?
Анита всмотрелась получше и побледнела.
— Что думаете? — настаивал Йона.
Анита испуганно посмотрела на него.
— Не знаю, я… в «Отражении» написано, что, когда Цезаря на ночь запирали в камере, он по многу часов простаивал, раскинув руки. Как распятый.
85
Памела заперла за собой входную дверь и прошла в кабинет. Мартин снова поставил на мольберт большое полотно.
— Я пыталась тебе дозвониться.
— Я пишу. — Мартин взял палитру и подмешал в желтую краску немного красной.
— Ты сказал, что в четверг тебя в метро толкнули на рельсы. Йоне надо знать, на какой станции это произошло.