Зеркало Кассандры

– Вот еще очень редкое и красивое слово: зевгма. Знаешь, что это? Фигура речи, в которой одно слово относится к разным смысловым планам. Пример: шел дождь и два студента. Твоя очередь, Маркиз!

Ким прикрыл глаза, потом сказал:

– Он взял в руки себя и меч тоже.

Кассандра не могла удержаться и рассмеялась.

– Мы часто пользуемся словами, не чувствуя или не зная их первоначального значения. В работе, например, не замечаем раба. А кто знает, что слово «гольф» происходит от английского «Gentleman Only Lady Forbidden», «Только джентльмены, леди отдыхают».

– Ты и английские слова любишь? Я, например, знаю, что слово Gay произошло от Good as You, «хорошо, а как вы…». И Fuck тоже сокращение от Fornication Under Consent of the King, блуд с согласия короля, официальное разрешение узнику на свидание с женой.

Ким тоже интересуется словами. Может, мы с ним и поладим.

Кассандра все с тем же удовольствием выуживала из словаря интеллектуальные изюминки.

– А какое французское слово ты больше всего любишь?

– Сейчас? Эмпатия.

– И что оно означает?

– Дословно: сопереживание другому человеку. Ничего общего с симпатией. Возможность разделить боль другого человека, сочувствие ему. Но корень у них общий – патос, – отсюда патология, пациент и пафос тоже.

Кассандра Каценберг попросила Кима найти ей тетрадку, чтобы записывать свои открытия. Ким зарылся в бумажную кучу, как крот, и вынырнул с толстым еженедельником в зубах. Почти все страницы в нем были чистыми.

– Спасибо, Маркиз, и за словарь, и за дневник. Мне страшно этого не хватало.

– Не за что, Принцесса. А почему ты так полюбила слова?

– Видно, в прошлом произошло что-то очень для меня важное со словами, но что, я не знаю. Ежедневник будет моим сейфом, я наполню его драгоценными словами, которые получу совершенно бесплатно.

Кассандра тут же что-то записала, очевидно, боясь позабыть. Ким заглянул к ней через плечо и прочитал:

«Самое страшное забыть то, что я успела узнать. Меня преследует страх перед Альцгеймером. Если одно за другим у меня будут исчезать слова…»

Кассандра невольно содрогнулась.

– Я уже забыла свое детство. Если я позабуду все слова, меня просто не будет.

Кассандра казалась такой испуганной, такой взволнованной, что Ким подошел и обнял ее за плечи.

– Ты очень странная девушка, Принцесса, – сказал он.

– Ты думаешь, я сумасшедшая?

– Конечно. Но мне нравится твое сумасшествие. Я и сам не слишком нормальный.

Кассандра осторожно отодвинулась от Кима.

– Я стала разговаривать сама с собой. Наступила вторая стадия деградации.

– Прикрывай ухо свободной рукой, пусть люди думают, что ты говоришь по телефону. Найди себе наушники, их тут полно в электронной куче.

Кассандра Каценберг неожиданно серьезно взглянула на Кима.

– Если ты уверен, что я сошла с ума, то очень прошу тебя: убей меня, пожалуйста.

Ким на секунду задумался, рассмеяться ему или отнестись к просьбе всерьез. И спросил серьезно:

– Как ты хочешь умереть?

– Идеальным было бы сеппуку.

Кореец не знал этого японского слова.

– Разновидность харакири, но для аристократов. Харакири – это вспарывание себе живота саблей, рисуя букву Z. Сеппуку – это буква Т, из раны вываливаются внутренности, и в этот миг твой ближайший друг отрезает тебе голову.

Ким с любопытством посмотрел на Кассандру.

– Ты считаешь меня своим лучшим другом? – спросил он, словно бы не заметил всего остального.

Кассандра подумала и ответила:

– Нет.

– Видишь, и ты меня посылаешь.

– Я не посылаю. Я думаю, что прежде, чем тебя приручить, нужно тебя просто учить.

– Учить, как правильно отрезать голову, Принцесса?

– Да, и этому тоже. Миссия женщин учить мужчин, их для этого создали. Сегодня я рассказала тебе о могуществе слов и о том, чем интересны книги о будущем.

Неподалеку крысы трудились над «Чумой» Альбера Камю.

– А может, это я буду тебя учить, Принцесса? – осведомился паренек-кореец и позвал: – Иди за мной!

107

Я не могу рассчитывать на него. Ким оказался менее твердым, чем я думала. Он не сможет принять необходимое решение. Придется найти кого-то другого, чтобы он убил меня, когда я сойду с ума.

108

Они одолели гору стульев из кинозалов с торчащим желтым пенопластом из вспоротых сидений.

– Не только книги спасают от сумасшествия и тренируют ум. Я знаю еще один способ, – сообщил Ким.

Он показал Кассандре два сиреневых кресла, которые гордо царили на вершине этого причудливого холма.

– Мы будем учиться делать прямо противоположное тому, к чему ты привыкла. Мы не будем устремляться в будущее, мы будем погружаться в глубину настоящего.

Что он имеет в виду?

– Первый урок мы посвятим использованию «естественных окон». Назовем это раскрытием пяти чувств. Сядь рядом со мной. Устройся как тебе удобнее.

Кассандра уселась по-турецки. Ким тоже.

– Выпрямись.

Кассандра Каценберг послушно выпрямила спину.

– Удобно тебе? Сиди и не двигай больше головой. А теперь мы будем открывать один за другим твои органы чувств. Начнем со зрения. Не поворачивая головы, ты опишешь мне в мельчайших подробностях и оттенках цвета все, что видишь.