Я вижу: с чудовищной быстротой растет власть золота; оно подавляет все самые законные устремления и держит их под гнетом тирании…
Я вижу: всколыхнулся трудовой люд, нестройный гул его голосов доносится все яснее сквозь гром фанфар парадного шествия политических партий, которые до сих пор безраздельно владели вниманием общества…
Я вижу: большинство – темное, одурманенное иллюзиями, жаждущее достатка и благоденствия – упорно выступает против меньшинства, ослепленного своим положением, еще могущественного в силу существующего порядка вещей, но чье влияние непрочно, ибо опирается лишь на власть капитала. Итак – повсеместная осада капиталистического строя, иначе говоря, социального порядка всего современного мира, так как ныне во всех цивилизованных странах господствует один и тот же строй, осада грозная, невиданная в истории, которая неотвратимо закончится победой, ибо она – взлет новых сил, бьющая ключом неистребимая энергия человечества,
Ролль
Все улыбаются.
Баруа стоит, опьяненный мерным звучанием своего голоса; взгляды друзей, обращенные к нему со всех сторон, возбуждают его; он стоит, расставив ноги, выпятив грудь, высоко подняв голову; его мужественное лицо дышит решимостью, глаза смотрят вызывающе и радостно; каждая жилка в нем натянута, как струна…
Давно уже он не испытывал такого упоения собственным красноречием.
Баруа. Затем, после этого общего обзора, я перейду к обзору духовной жизни отдельных людей.
Что ощущает каждый из нас? Душевный разлад, чувство неуверенности. Успехи материальной культуры привели к непомерному развитию наших слабостей, которые никогда еще не проявлялись так разрушительно. Тайный страх перед неизвестностью владеет большинством просвещенных людей; каждый из них переживает внутреннюю борьбу: все живые силы души восстали – сознательно или бессознательно – против пережитков мифологических представлений… Борьба многогранна, она происходит исподволь, но повсеместно, и это позволяет нам понять причины резких нарушений общественного равновесия… Это – тягостная борьба, ибо она приводит во всех областях к заметному падению самосознания личности и, в конечном счете, – к опасной потере жизненных сил!..
Минута неимоверного напряжения… И вдруг, словно лопнула нить: его порыв иссяк без следа. Смущенно улыбаясь, Баруа в изнеможении опускается в кресло.
Несколько мгновений все молчат.
Он откупоривает бутылку, разливает пиво и залпом осушает свой стакан. Затем поворачивается к Порталю.
Порталь
Крестэй. Изменник!..
Порта ль. Нет, серьезно. Мой замысел еще не созрел, но он у меня есть…
Улыбки окружающих.
Вы что, не верите? Слушайте, вот моя идея… То, что я хочу написать, быть может, и нельзя назвать статьей: скорее это заметки, зарисовки людей, которых я хорошо знаю – я их каждый день вижу во Дворце правосудия, в палате депутатов, в светском обществе… Словом, царство посредственности…
Крестэй. Вечной и несокрушимой посредственности!
Порталь. Да, все это – люди
Зежер
Ролль
Резкость их тона не вяжется с добродушной иронией Порталя. Ему не по себе: ведь это он так разжег ненависть своих друзей.
Арбару. Люди эти обречены. Вы только посмотрите на них: они тупеют из поколения в поколение, становятся все более дряблыми, слабыми, абсолютно неспособными принять участие в каком-либо новом деле!
Баруа неожиданно вступает в разговор.