Жара, духота и жадность

Он убеждал себя, что эта ложь была не совсем ложью. В конце концов, покушение на убийство действительно имело место, и стреляли действительно именно из «магнума». Но ни Генри Уоткинс, ни кто другой не говорил ему, что Брэдфорд Дуглас владеет таким оружием. Если он действительно найдет его в квартире Дугласа, это будет чистой удачей. Но сегодня вечером он будет искать там Августу. Пометка «без стука» давала ему право выбить дверь. Она не успеет спрятаться в ванной или в шкафу, он застанет ее на месте преступления!

Спускаясь по широким белым ступеням здания суда, окунаясь в море уличного жара, он испытывал мрачную уверенность, что сегодня вечером все будет кончено. Как ему хотелось вернуться к началу, когда их отношения с Огастой были еще свежи и новы, и оба они были полны надежд!

Но надежда — тварь крылатая…

* * *

Галлоран следил, как он спускался с крыльца здания суда.

И чего он там делал? Утром он ездил в суд, в двенадцать встретился за ленчем с этой рыжей, потом снова поехал в суд… Обделывает свои делишки, ублюдок! Рыжая — это, наверно, жена или просто какая-нибудь дешевая блядь, с которой он живет. Ничего, завтра утром ее сожитель будет уже трупом.

Вчера вечером он промахнулся, но больше это не повторится.

Сегодня он не промахнется.

Сегодня он ткнет пистолетом в рожу этому ублюдку и сделает все как надо. Он сунет дуло ему в зубы и скормит ему пулю, чтоб его башка разлетелась вдребезги!

Сегодня.

* * *

В четыре часа того же дня Карелла позвонил Гроссману. Трубку сняла женщина. Она представилась как миссис Ди Марко, одна из лаборанток.

— Капитана нет, — сказала она. — А кто его спрашивает?

— Детектив Карелла, восемьдесят седьмой участок. А вы не знаете, когда он вернется?

— Только что ушел. Он всю неделю был в суде, Имеет человек право уйти домой после того, как просидел в суде целую неделю?

— То есть сегодня его не будет?

— Не будет.

— А вы не знаете, успел ли он посмотреть те бумаги, что лежали у него на столе?

— Да, какие-то бумаги он просматривал. Кое-что даже забрал с собой.

— Спасибо, — сказал Карелла. — Тогда я позвоню ему домой.

— А он не домой пошел.

— Вы же только что сказали…

— Это я просто так выразилась. Он собирался с женой в ресторан.

— Ладно, позвоню ему попозже.

— А почему бы вам не позвонить ему завтра утром? Люди не любят, когда их беспокоят.

— До свидания, миссис Ди Марко, — сказал Карелла и повесил трубку.

Ну ладно, придется подождать.

* * *

Город с блаженным вздохом устраивался отдыхать на ночь.

Не то чтобы жара так сильно спала. Да и влажность никуда не делась. Но ночь приносила с собой хотя бы подобие облегчения, обманчивое ощущение, что тьма сулит прохладу. По крайней мере, солнце зашло, и его палящий жар остался лишь неприятным воспоминанием.

Глава 10

Клинг хотел удостовериться, что дал ей достаточно времени, чтобы добраться сюда.

Она позвонила ему в участок, сказала, что все-таки решила пойти в кино, если он, конечно, не против, что она идет на сеанс 21.27 в кинотеатр за углом, так что пусть он не беспокоится, домой она доберется благополучно, на улице достаточно светло. Потом она пересказала ему, на какой фильм она идет, по какому роману он снят, кто кого играет, даже процитировала статью об этом фильме, которую читала в газете. Она хорошо выучила свой урок.

Сейчас было начало одиннадцатого.

Окна второго этажа дома 641 по Хоппер-стрит ярко светились — художник Майкл Лукас был дома. На третьем этаже горели только окна квартиры, принадлежащей Марте и Мишель — их соседка Франни, видимо, была в городе со своим Цуциком. На четвертом и пятом этаже света, как обычно, не было. На шестом, в квартире Брэдфорда Дугласа, светилось только одно окно, крайнее справа. «Спальня», — подумал Клинг.

Он ждал.

Вскоре свет потух.

Он перешел через улицу и позвонил у двери. Дверь открыл Генри Уоткинс, управдом, с которым он разговаривал во вторник. Клинг представился.

— Что опять стряслось? — спросил Уоткинс.

— Все та же беглянка, — сказал Клинг. — У меня еще несколько вопросов.

Уоткинс пожал плечами.

— Ну, проходите. Когда закончите, выйдете сами. Только дверь захлопните, чтоб замок защелкнулся.

— Спасибо, — сказал Клинг.

Он подождал, пока Уоткинс уберется в свою квартирку на первом этаже, и начал подниматься по железным ступеням. На втором этаже, за дверью Лукаса, орал рок-н-ролл. Из-за двери Марты и Мишель на третьем этаже не доносилось ни звука. Он прошел мимо студии фотографа Питера Лэнга на четвертом этаже и стал подниматься на пятый. Света на площадке по-прежнему не было. Он ощупью нашел дорогу в темноте и стал подниматься на шестой этаж.

Сердце у него бешено колотилось.

Карелла добрался до Сэма Гроссмана только в четверть одиннадцатого вечера. Первое, что сказал Сэм было:

— А, это ты? Ну, слушай!