Жатва Дракона

Сегодня утром на рассвете началось наступление с обычной артиллерийской подготовкой. Теперь орудия звучали далеко, и когда Ланни прокомментировал этот факт, то офицеры улыбнулись и сказали ему, что это представляет собой продвижение за день. Этот штаб дивизии сложит свои палатки во второй половине дня и последует за войсками. "Чем дольше мы ждем, тем дальше нам придётся продвинуться", – сказал лейтенант Бедов из Восточной Пруссии, с волосами песочного цвета и с крошечными маленькими острыми усами и пенсне. Он принес посетителю номер утренней Kölnische Zeitung, бесценное сокровище, так как Ланни не был в контакте с миром в течение недели. Нацистская газета была такой же, как и все остальные, но коммюнике Верховного командования, вероятно, будет соответствовать фактам.

Он поставил складной стул под приятное июньское солнце и прочитал коммюнике Верховного командования о битве во Фландрии, только что закончившимся взятии Дюнкерка. Это была – величайшая битва всех времён. При общем количестве жертв около шестидесяти тысяч немцев в плен взяли миллион двести тысяч, в том числе бельгийцев и голландцев. Был уничтожен значительный флот, в том числе потоплено пять крейсеров, и повреждено десять. Ланни не видел, чтобы какой-то крейсер затонул, и он решил, что нацисты взяли на себя управление отделом печати вермахта.

Были все обычные гнусные материалы, в том числе ликование в связи с первой бомбардировкой Парижа, которая произошла за пару дней до этого. Италия собиралась вступить в войну, толпы в Милане и Риме требовали этого, и Геринг и Гесс отправились туда, чтобы организовать сотрудничество. Кроме того, по словам нацистов, англичане планировали торпедировать американские лайнеры, которые забирали американцев домой, а затем обвинять в этом немцев. Поскольку было очевидно, что немцы не могли это знать, если бы это было правдой, то Ланни задался вопросом, собираются ли они торпедировать сами лайнеры и обвинять в этом британцев. Они уже сделали это в случае с Атенией в самый разгар войны, когда погибли двадцать пять американцев.

V

К середине дня Ланни дошёл до восьмой страницы газеты. Рекламные объявления показывали, чего хотят немцы, и что они думают. Но он не кончил. Потому что появился гауптман, сияющий любезностью, радостный сообщить герру Бэдду, что его история была проверена. Действительно, большая честь пожать руку близкого друга фюрера. Ланни мог догадаться, что гауптман выиграл спор с другими офицерами, которые отказались верить, что у фюрера мог быть американский друг. Так или иначе, вопрос был решен. – "Ein grosses Vergnügen, Herr Budd. Sie fahren sofort nach des Führers Feldquartier"(Большая честь, герр Бэдд. Вы немедленно отправляетесь прямо в полевой штаб фюрера).

Забавно, что ему не надо было собирать багаж, и ему нечего не оставалось делать, кроме как вернуть газету лейтенанту и пожать руку полдюжине офицеров, которые нашли время подумать о нем. Поклонившись и щёлкнув каблуками, он сел в открытую штабную машину. Военный шофер и охранник с автоматом впереди, а Ланни на заднем сиденье с важным видом. "Gute Fahrt, Herr Budd. Мы увидимся в Париже через неделю или две максимум". – Они были так уверены, запланировав каждую деталь!

Курс лежал на юго-восток, поскольку несравненному фюреру никогда не разрешили бы находиться слишком близко к линии фронта. Ланни знал эту пограничную страну, и если бы у него возникли какие-нибудь сомнения о месте пребывания, то на каждом перекрестке были дорожные знаки. У бельгийцев и французов не было возможности их уничтожить, и немцы нашли их полезными. С каждой стороны дороги валялись обломки военной техники. Разрушений домов было немного, потому что битва прошла слишком быстро. Но канавы и обочины были забиты разбитыми транспортными средствами любого типа. Французы использовали конную артиллерию, и её бомбили на дорогах. Мертвые лошади лежали рядом с орудиями, и их полили известью, но это мало повлияло на ужасные запахи. Ремонтные бригады занимались поврежденными транспортными средствами, работая днем и ночью. Немецкие самолеты парили в небе. Но нигде в этой поездке Ланни не увидел ни французского, ни британского самолета, ни воздушного боя.