Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

«Я по-прежнему поддерживаю связь с боксерским миром, – рассказывает Д’Амато. Во время разговора он полулежит в одном из двух кресел в своей квартире недалеко от Бродвея, обставленной в духе пятидесятых годов. Под этой фразой следует понимать поддержание связи с Паттерсоном и его лагерем. – Мне нет нужды каждый день наведываться к Флойду и беседовать с ним. Я в курсе дела, над чем он работает, и знаю, что он делает успехи. Для меня этого вполне достаточно… После поединка я обязательно поднимусь на ринг, когда все будут чествовать Флойда Паттерсона как первого чемпиона в тяжелом весе, вернувшего себе свой титул».

Кас не преминул слегка приукрасить ситуацию относительно его трений с законом: «Думаю, решение этих вопросов поможет Флойду, поощрит его быть на высоте. Те проблемы, с которыми мы столкнулись, вдохновят нас на новые достижения». Кас упомянул в интервью, что ему придется отказаться от своей цели иметь сразу трех чемпионов. Журналист New York Times представил это в следующем свете: «Из беседы с ним было понятно, что он чувствует себя генералом, который проиграл битву, но имеет хорошие шансы выиграть войну. Он, в частности, заявил: «Я всегда симпатизировал военным. В основе всех моих действий лежит военная стратегия. Мне своейственно все заранее продумывать, чтобы внешние обстоятельства не могли повлиять на принятое решение. Конечно же, на войне, как и в шахматах, иногда приходится жертвовать некоторыми фигурами или уступать по некоторым пунктам, чтобы достичь конечной цели». Кас мало что рассказал о своей войне с Международным боксерским советом. Он лишь иронически заметил: «Я боролся с мафией, а в конечном итоге сам оказался преступником и злодеем». Возможно, Д’Амато вспомнил при этом Конфуция, изучением трудов которого он заполняет долгие часы одиночества. Также ему нравятся научно-популярная литература и мемуары на военную тему, в том числе воспоминания фельдмаршала Бернарда Монтгомери[120], еще одного индивидуалиста, предпочитавшего резать правду в глаза. Детективные истории помогают Д’Амато расслабиться. В его квартире есть бар, постеры на тему бокса, фотографии боксеров, раковина, выцветший коричневый ковер на всю стену и телевизор. Д’Амато смотрит новостные программы и боксерские поединки, иногда ковбойские фильмы. Он часто гостит у друзей и где-то трижды в неделю выезжает за город. «Мне не нравится быть слишком предсказуемым в своих действиях», – признается он. Когда-то его телефонные счета превышали полторы тысячи долларов в месяц, поскольку он пристально следил за событиями в мире бокса в стране и за рубежом. Эти счета по-прежнему высоки, так как ему постоянно названивают промоутеры или представители боксерского бизнеса, которые нуждаются в финансовой помощи. Д’Амато пытается оказывать содействие тем, кто «на его стороне», хотя его собственный долг составляет 100 тысяч долларов, включая 47 тысяч долларов судебных издержек».

Два дня спустя уже в другом штате еще один репортер Times побеседовал о Касе с Флойдом. В разговоре журналист упомянул, что, «поскольку Кас Д’Амато, отстраненный менеджер Паттерсона, теперь держится поодаль и не вмешивается со своей болтовней и промыванием мозгов, тренировки должны стать более спокойными». На этот выпад Флойд, продемонстрировав свою преданность Касу, ответил: «Без него действительно стало спокойнее. Однако вы не можете иметь все, что хотите. Приходится чем-то жертвовать, чтобы заполучить желаемое. Добившись своей цели, он сможет использовать ситуацию в своих интересах». По мнению репортера, ситуация выглядела вполне прозрачной: «Если Д’Амато вернет для поединка со своим боксером чемпиона-тяжеловеса из шведского клуба Smorgasbord Smasher, то Паттерсон сможет драться только там, где Каса признают в качестве его менеджера».

* * *

Критика коррупции в боксерском бизнесе достигла пика в трех журналистских расследованиях New York Times, опубликованных после первого поединка с участием Йоханссона. В результате поднятой шумихи в дело вмешалось федеральное правительство. Эстес Кифовер – сенатор от штата Теннесси – созвал Сенатский подкомитет по антимонопольной политике и начал расследование влияния организованной преступности на спорт. Этот процесс затянулся на четыре года. Эстес Кифовер приобрел национальную известность в начале 1950-х годов благодаря своей критике в адрес мафиозных структур на слушаниях, транслировавшихся по ТВ. Сенатор не очень хорошо разбирался в боксе и поэтому вышел на Джона Бономи, помощника окружного прокурора Хогана в штате Нью-Йорк, который в конечном итоге и покончил с Фрэнки Карбо. Таким образом Бономи стал главным экспертом и специальным советником Эстеса Кифовера.