Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

От рассказа Флойда о том, как Листон нокаутировал его, становится жутко: «Внезапно, под оглушительные крики, ты снова оказываешься на канвасе. Прекрасно осознаешь, что должен встать, но чувствуешь себя каким-то сонным. Рефери отталкивает тебя, прекращая бой, тренер перед тобой с полотенцем, твои глаза не могут ни на чем сфокусироваться, ты словно плывешь. После нокаута никаких неприятных чувств нет. На самом деле тебе даже отчасти хорошо. Да, ты не видишь перед собой ни ангелов, ни звезд, но ощущаешь себя так, будто покоишься на мягком облаке. После того как Листон вырубил меня в Неваде, я в течение где-то четырех или пяти секунд чувствовал, как все на ринге окружили меня, словно члены моей семьи. После того как тебя отправили в нокаут, ты испытываешь теплые чувства ко всем присутствующим в зале. Тебе хочется помахать им рукой, обнять их и расцеловать – всех, и мужчин и женщин. После поединка с Листоном кто-то сказал, что я действительно послал зрителям воздушный поцелуй… Но потом это приятное ощущение покидает тебя. Ты осознаешь, что с тобой только что произошло, и вслед за этим накатывает боль, и не только физическая, – это растерянность в сочетании с гневом. Тебе больше всего хочется, чтобы под твоими ногами открылся люк, через который можно провалиться прямо в раздевалку. Самое болезненное после поражения – это, покинув ринг, встретиться лицом к лицу с другими людьми».

На пресс-конференции Кас побеседовал с легендарным журналистом Эбботом Джозефом Либлингом. На вопрос о том, как все случилось, Д’Амато ответил: «Все было так же, как и в прошлый раз. Флойд совершенно не двигался. Мы могли бы подсказать ему что-нибудь в углу в перерыве между раундами, но его нокаутировали прежде, чем нам предоставился такой шанс. Тем не менее Флойд все еще достойный соперник». Они не успели перекусить, поэтому Д’Амато предложил Либлингу поехать в отель Tally-Ho, где он остановился. Это было новое местечко без игорных столов, но с хорошей кухней. Тот факт, что Кас остановился в отеле, а не в лагере Флойда, говорил о многом. За обедом – Кас заказал себе паштет из куриной печени, телячью печень с луком и вишневый чизкейк – они еще немного пообщались. «Я всегда работаю с максимальной отдачей, когда земля уходит у меня из-под ног», – заявил Д’Амато журналисту.

Теперь, когда Сонни вновь одержал победу, у Джека Нилона появилась возможность следовать собственным планам. Он тут же уволил Роя Кона и избавился от его агентства Championship Sports, срок действия опциона которого истек после матча-реванша. Для Роя Кона это означало завершение деятельности в боксерском бизнесе. В свое оправдание он мог бы привести те же аргументы, что и после первой схватки между Флойдом и Сонни: «Какой смысл обвинять меня в плохом бою? Откуда мне было знать, что Паттерсон окажется желторотым птенцом и трусом?»

Кас, вернувшись в Нью-Йорк, попытался наладить отношения с Флойдом. Прибыв в тренировочный лагерь Паттерсона, он постучался к своему бывшему подопечному, но тот отказался выйти и поговорить. Позже Кас признался Роберту Бойлу: «Я каждый день пытался увидеться с ним. Он находился внутри, но не открывал мне. Я стучал в дверь, обращался к нему. Однако ничего не происходило. Иногда я ждал полчаса, иногда час и затем уходил. Так продолжалось целый месяц, я наведывался к нему почти ежедневно. Мы столько пережили вместе! Я должен был встретиться с ним. Между нами была договоренность, что я никогда не поверю ни одному его слову, пока он не скажет мне это прямо в лицо. Он никогда не говорил мне, глядя в глаза, что я не его менеджер. Я понятия не имею, почему он не захотел меня видеть».