Железные амбиции. Мои победы с Касом Д'Амато

Джимми Джейкобс попытался заполнить ту пустоту, которая образовалась после ухода Каса, но это было невозможно. Джимми был хорошим парнем, и я уважал его, но он не был Касом, хотя за все годы общения с ним и перенял некоторые черты характера моего наставника. Все, что знал и умел Джимми, он получил от Каса. Этот человек просто воплотил в себе и представил окружающим несколько модифицированный образ Д’Амато. Общаясь с журналистами, он говорил абсолютно бесстрастно, как актер, многократно повторяя одни и те же фразы. Я не хотел иметь ничего общего с Кейтоном, поскольку Кас его ненавидел, поэтому я всегда держался Джимми. В частной жизни это был очень доброжелательный парень. Став постарше, я понял, что Джейкобс был ловким жуликом, сочинявшим увлекательные истории о своем прошлом. И мне это оказалось по душе.

После смерти Каса в одном из интервью я сказал: «Раньше мне случалось скучать время от времени, однако стоило мне только пообщаться с Касом, и моей скуки как не бывало. Теперь же я тоскую без конца». Джимми должен был прочесть это интервью. Думаю, он понимал, что, когда я стану старше, без Каса мне придется для самоконтроля чем-то занимать себя в перерывах между поединками. Думаю, именно поэтому Джейкобс однажды заявил одному из репортеров: «Кас – жесткий воспитатель, и у него свой собственный кодекс принципов. Как мне видится, в скором будущем, когда Майку стукнет восемнадцать или девятнадцать лет, ему будет нелегко проводить за тренировками 24 часа 7 дней в неделю. Проблемы заключаются не в пятнадцатилетнем Майке, а в восемнадцатилетнем, когда он захочет узнать этот мир». Теперь, чтобы чем-то занять меня, Джимми начал показывать мне, как редактировать записи соревнований для телепрограммы Big Sports. Благодаря ему я научился достаточно качественно нарезать разные эпизоды и монтировать их, а также делать разные другие вещи.

Когда дело дошло до моих поединков, Джимми в точности следовал тем схемам, которые разработал Кас. С кем я должен драться и как – все это было заранее продумано. И это дало свои результаты. «У Майка за плечами уже 56 профессиональных и любительских боев, и у него никогда не было ни разбитого носа, ни рассечения, ни синяка, – обратил Джимми как-то внимание одного из тележурналистов на этот аспект. – Когда он после боя вытирается полотенцем, вы вряд ли узнаете, чем он занимается». Джимми и Кейтон после смерти Каса строго выполняли разработанный им план. Учитель создал его после того, как начал войну с Международным боксерским советом. Он смог заранее предсказать и эффективность этого плана, и появление того дома, в котором я сейчас живу, и покупку автомобилей, которыми я сейчас пользуюсь.

Мое очередное выступление должно было состояться в Техасе 13 ноября – то есть спустя всего лишь девять дней после смерти Каса. Моим противником стал Эдди Ричардсон. Меня это вполне устраивало. Я собирался исполнить пророчество Д’Амато. Теперь я был предельно сосредоточен. Это походило на прием порции адерала[172]. В то же время мне было горько и грустно. Я не мог избавиться от мысли, что был несчастен всю свою жизнь. Когда я сильно злился, мне хотелось трахнуть весь мир. Как мне казалось, после этого мне должно было стать легче. Таков был мой менталитет. Возможно, во мне тогда преобладало чувство жалости к самому себе. Сначала я потерял родную мать, теперь Каса. Может, для меня это была плата за то, что я не хотел вернуться в нищету и убожество, не желал вновь превратиться в ничто. Но вот ушел Кас, и теперь я – ничто.

Даже когда я совершал что-то неблаговидное, но делал это умело, про меня говорили, что я в чем-то преуспел. Я никогда не рассчитывал на то, что смогу быть в чем-то хорош. Тем не менее у меня отлично получалось грабить людей и вырубать их. Моя сестра как-то сказала про меня: «Он самый умелый карманник в Бруклине». Я гордился этой оценкой ничуть не меньше, чем успехами в боксе. Мне всегда казалось странным, когда про меня говорили просто: «Ты плохой». Хотя я крал кошельки и все такое прочее, у меня были живой ум и богатое воображение. И в этом мы с Касом были похожи, вот почему он смог втянуть меня во все это дерьмо. Он стал культивировать во мне самолюбие, позволив моему эго вырасти до невообразимых размеров. Я был готов облизывать себя с головы до ног. Я влюбился в себя, ведь Кас убедил меня в том, что я – божество. Он смог уверить меня в том, что я лучше всех, ведь у меня был лучший в мире тренер.