Железный герцог

В центре войска были сгруппированы вокруг большой каменной фермы с песчаным карьером, Ля-Э-Сэнт. Командовал ими Принц Оранский. И, учитывая неопытность принца, именно за центром Веллингтон больше всего «приглядывал».

Здесь стояли дивизии Альтена и Кука, в рядах которых было много ветеранов, и голландские части. Центр – сильный.

Справа у Веллингтона имелась оборонительная твердыня, замок Угумон. Герцог полагал, что французы основной удар нанесут как раз по его правому флангу. Так оно и будет, но только в начальный период сражения. Справа стояли мощные силы и командовал ими генерал Хилл.

Почти всю кавалерию Веллингтон, как обычно, оставил в резерве.

Плохая позиция? Наполеон в качестве главного аргумента приводил тот факт, что в тылу у союзников находился Суанский лес. Дескать, Веллингтон сам себе отрезал путь к отступлению. Здесь мы можем патетически воскликнуть: «Да он и не собирался отступать!»

Нет, Веллингтон считал умение вовремя отступить важнейшим для полководца качеством. Он просчитал все плюсы и минусы. Во-первых, он мог прятать в лесу солдат. Во-вторых, Суанский лес только с виду кажется густым и непроходимым. В нем были широкие просеки, через которые могла проходить не только пехота, но и кавалерия. А пушки можно было уводить по дороге Шарлеруа – Брюссель, не сильно пострадавшей из-за дождей.

Прекращаем разговоры о позиции, не только в ней дело. Веллингтон, в отличие от Наполеона, крайне высоко ценил таланты своего противника и говорил о том, что «одно лишь его (Наполеона. – М.К.) присутствие на поле боя стоило 40 тысяч солдат». Чего опасался герцог? Того, что император его переиграет, поставит в тупик нестандартным решением, неожиданным маневром.

Что сделает Наполеон?

Завтрак уже заканчивался, когда император сказал своим генералам: «У меня много пушек, и я все их использую. Затем я брошу в дело свою кавалерию, пусть враг вылезет из своих нор. Потом, когда я пойму, где они прячутся, я ударю по ним сам, с гвардией».

План как план, не раз приносил успех. Только до гвардии ещё очень далеко. Ней повторяет, что Веллингтон умеет обороняться. Император снова презрительно обзывает англичанина «сипайским генералом». Веллингтон знает, что Наполеон про него говорит. Его это совершенно не задевает, у него всё в порядке с юмором и самоиронией. Он – английский аристократ. Его интересует лишь то, что Наполеон предложит на поле боя.

Странно, но находятся историки, которые всерьез рассуждают вот о чем. Дескать, полностью готовые к бою войска Веллингтона простояли несколько часов, ожидая французской атаки. А могли бы сами атаковать. Они, наверное, плохо изучили и Веллингтона, и ситуацию, в которой он находился. Атаковать с неопытной армией армию великолепно подготовленную? Да он, и обороняясь-то, сильно рисковал! Но он делал то, что хорошо умел.

А Наполеон – нет. Он ничего не придумывал, раз за разом повторяя незамысловатые лобовые атаки. Уже «не тот»? Веллингтону-то какое до этого дело?

…Около одиннадцати часов дня герцог увидел, как французы строятся в колонны для нападения. Командующий находился в неглубоком тылу, близ огромного вяза, который впоследствии назовут деревом Веллингтона. Здесь он проведет значительную часть дня. Герцог опускает позорную трубу и поворачивается к Мюффлингу.

– Ну что ж, сейчас Бонапарт узнает, как «сипайский генерал» умеет держать позицию.

Глава третья Угумон

Примерно в половине двенадцатого жители Брюсселя услышали отдаленный грохот артиллерийской канонады. Началось! Англичане обратили внимание на то, что с витрин кафе и лавок моментально исчезли карикатуры на Наполеона. Они, считай, были едва ли не главным украшением и испарились как по мановению волшебной палочки. Люди выскочили на улицы и пока собирались только слушать битву.

…Веллингтон однажды саркастически заметил: «Вы не найдете и двух людей с одинаковым мнением о том, когда началось Ватерлоо». Мы знаем. Действительно в половине двенадцатого, плюс-минус пять минут. Почему у очевидцев время всё равно «гуляет»? Потому что первый выстрел – всегда неожиданный, и не многие посмотрят на часы.