Железный герцог

Мы уже знаем, что Веллингтон превратился в политическую фигуру европейского масштаба. Он теперь не просто полководец, но и политик, это важно хорошо понимать. Казалось бы, что такого? Наполеон почти всё время в двух ролях. Наполеон-то всё время, а вот Веллингтон – впервые.

На Пиренеях ему, конечно, уже доводилось выступать в роли политика, но здесь другое дело. Он – главнокомандующий, назначенный с согласия всех союзников, он представляет не только Англию. Отправляясь на полуостров, он имел план и, в принципе, строго ему следовал. Сейчас он просто лишен возможности планировать что бы то ни было.

Какое планирование в истории со многими неизвестными? Когда нападет Наполеон? Какая армия будет в его распоряжении к тому времени? Как поведут себя пруссаки? Неизвестно. Ничего неизвестно.

Такого организованного человека, как Веллингтон, это должно выводить из себя, а он обязан демонстрировать спокойствие и уверенность. Он-то всегда так и делал, но сейчас Веллингтону приходится держать в тонусе не только солдат, о них разговор отдельный, но и население Брюсселя, особенно – английскую его часть.

Она, эта часть, говорлива и влиятельна. Да к тому же здесь все – или родственники, или близкие друзья. Вот офицеры его армии, и тут же – их отцы, матери, дяди и тети, жены и невесты. Война – дело почти семейное.

Кто-то замечает, что Веллингтон будто специально окружает себя блестящими молодыми людьми. Лорд Фицрой Сомерсет, герцог Бофор, маркиз Ворчестер. Леннокс, Марч, Каннинг, Гордон… Сплошь представители родовитой аристократии. Зачем ему они? А они как раз сыновья, племянники, женихи. Они и должны создавать настроение.

Жизнь не меняется. Балы, охота, скачки. Всё, как раньше. Веллингтон, на мой взгляд, делает очень интересную вещь. Ставку на аристократизм. Про офицеров-джентльменов он говорил и раньше, но сейчас речь немного о другом.

Когда слишком много неизвестных, используй то, в чем уверен. Веллингтон отлично понимает, что в предстоящей схватке с Наполеоном важнейшую роль сыграет фактор психологии. У него много совсем необстрелянных офицеров, что поможет сохранить им присутствие духа?

Вот это. Аристократизм. Снобизм. Взгляд свысока. И никогда в жизни, наверное, Веллингтон не был таким настоящим, законченным английским аристократом, как в период, предшествовавший кампании Ватерлоо. Знаменитый бал, за который его будут жестко критиковать, он ведь тоже часть системы. Или идеологии. Он ее предложил, и она – сработает.

Перейдем к солдатам. Правительство, конечно, поспешило с отправкой подразделений с Пиренеев в Северную Америку. В декабре 1814-го война с США закончилась вничью, а вернуться в Европу в полном составе возможности не было. И хотя транспорты в Остенде и другие порты приходили практически вплоть до начала кампании, столько ветеранов, сколько он хотел, Веллингтон не получил. Хотя и говорил постоянно о том, что исход противостоянии зависит именно от числа ветеранов. Воевать пришлось с той армией, которая сформировалась к лету 1815-го.

Отметим ещё, что сама доставка британских солдат в Бельгию была организована отвратительно, особенно в начальный период. Война ещё не началась, а потери уже имелись. Гибель военнослужащих при высадке не такое уж и редкое явление.

И всё же они прибывали и, безусловно, украшали общественную жизнь. Одна бельгийская дама, увидев на рынке в Генте шотландцев, пришла в полный восторг: «Смотрите, на них юбки! Да какие короткие!»

Каким было соотношение опытных и неопытных? В британских войсках ветеранов – значительно меньше половины. Дошло до того, что командующий обратился с просьбой к португальскому правительству, силу обученных англичанами португальцев он знал. Просил хотя бы 14 тысяч человек. Ему отказали. Что касается новобранцев… Один из сержантов, приехавших в Бельгию, писал брату: «…В моем полку либо люди, которым я бы поостерегся давать в руки оружие, либо, и их большинство, просто мальчишки, почти подростки».

…За месяц до Ватерлоо Веллингтон констатировал: «У меня самая неопытная армия и самый неопытный штаб из всех, что когда-либо были в моем распоряжении». Замечу, что под «штабом» он подразумевает не столько штабных работников (с ними у него всегда проблемы), а, скорее, весь высший офицерский состав.

Герцог слегка преувеличивает. Всё же в его распоряжении есть и двое из его лучших «пиренейских генералов», Хилл и Пиктон, и несколько хорошо знакомых ему бригадных генералов, скажем – Клинтон и Вивиан. Но и «старая болезнь» британской армии резко обострилась.