Железный герцог

Давайте я объясню. Не про легенду, про Вавр, и повторю ещё раз. Гнейзенау совершенно не собирался помогать Веллингтону. Более того, он был крайне зол и считал, что англичане их обманули, что истине, как мы понимаем, совершенно не соответствует. Вавр – не плохое и не хорошее решение для англичан, оно трансформируемое. Всё по-прежнему зависит от одного старика, которого пока так и не нашли…

Рано утром 17-го Веллингтон отправил адъютанта Гордона за новостями от пруссаков. Гонец к нему так и не приехал. Герцог позавтракал и пошел смотреть, как завтракают его солдаты. Сержант Уилер вспоминает, что командующий «так развеселился, когда увидел, что солдаты жарят мясо на французских кирасах, что даже не стал спрашивать откуда взялось мясо».

Гордон вернулся как раз в тот момент, когда Веллингтон и его генералы в подзорные трубы осматривали позиции французов. Там ничего не происходило. Адъютант узнал немного. Пруссаки разбиты и отступают куда-то на север. Веллингтон немного помолчал, осмысливая услышанное. «Да, видимо, старина Блюхер получил хорошую трепку… Что ж, раз они ушли, мы тоже уйдем. Полагаю, в Англии скажут – мы проиграли. Их дело…»

Он отдал распоряжение немедленно отходить к плато Мон-Сен-Жан, то есть к Ватерлоо. Вот он, Перст Провидения! До сих пор не получивший свой багаж генерал Пиктон начал ругаться: «Черт возьми! Так я никогда не переоденусь!» Багаж Пиктон так и не получит, а жить ему осталось один день…

Они по-прежнему не знают о том, что уже перед рассветом пруссаки всё же нашли своего командующего. В маленькой деревушке Меллери. Страдающий от боли пожилой человек – перевязанная нога на маленькой скамейке – поправлял здоровье с помощью проверенных средств: чеснока и джина. Гнейзенау сделал доклад и опять настойчиво рекомендовал не помогать англичанам.

Блюхер выслушал его молча, а потом распорядился найти коляску. Он ещё не мог ехать верхом. Гнейзенау кое-что не учел. Не только прекрасные личные отношения Блюхера с Веллингтоном, но и личную неприязнь Старика-Вперед к императору французов. Он очень хотел разбить Наполеона и понимал, что проще это сделать вместе.

Блюхер поднялся на ноги и произнес решающие слова Ватерлоо. «Я дал Веллингтону слово, и, дьявол меня раздери, я его сдержу!»

Вот это я и называю исторической справедливостью. Наполеон унижал Пруссию, бил Блюхера, но свою последнюю битву он проиграет из-за решительности одного очень упрямого старика. Настоящего патриота Пруссии. Гебхарда Леберехта фон Блюхера. Его войска шли к Вавру, чтобы повернуть к Ватерлоо.

…Почему Ней не стал преследовать отступающих англичан? Это был первый вопрос, который задал разгневанный император маршалу по прибытии к Катр-Бра! Ещё не совсем отошедший от вчерашних недопониманий Ней еле удержался от того, чтобы не ответить резко. Нет, нет, теперь – только с приказом. Да и сам Наполеон утро провел бездарно. Долгое изучение донесений из Парижа, никому не нужный смотр… Указания? А он их или не дает, или предлагает что-то с «если». Генералы не любят слово «если». Именно тогда корпусной командир Вандамм и скажет про «не того, что прежде». К Катр-Бра он приехал почти к обеду!

Англичане уже ушли достаточно далеко, а Наполеон в нетерпении говорит приехавшему с ним Д’Эрлону: «Мы теряем Францию! Возьмите кавалерию и ударьте посильнее по английскому арьергарду!»

В запальчивости император увлекается и подъезжает слишком близко к передовой линии. Батарея Мерсера как раз покидает Катр-Бра последней, ей вместе с кавалерией приказано прикрывать отход.

Мерсер прекрасно видит Наполеона, без подзорной трубы. К нему подскакивает командующий союзным арьергардом лорд Аксбридж.

«– Достаточно ли у вас снарядов? – Да, милорд. – Тогда дайте по ним залп и уходите скорее!

Тут же мы увидели, как Наполеон в сопровождении штабных офицеров поднимается на холм. – Огонь! Огонь! – закричал лорд Аксбридж».

«Огонь» не причинил императору никакого вреда, а вот небольшой отряд французских кавалеристов ухитрился догнать англичан. Дальше Аксбриджу придется отступать с периодическими стычками, и Веллингтон жестко отругает его за самодеятельность.

А потом пошел дождь… Дождь на войне – не «погода, одинаковая для всех». Дождь на войне в те времена гораздо хуже для тех, кто догоняет и нападает. Он будет идти без перерыва чуть меньше суток. Через пару часов Наполеон понял, что англичан ему до наступления темноты не догнать…