Железный король

– Плутишка Робин – очень древний фейри, – ответил кот, и мне стало не по себе думать о Робби в таком ключе. – Мало того, о нем слагали баллады, стихи и повести, так что он практически бессмертен, люди еще долго будут помнить о нем. Не то чтобы он не восприимчив к железу и технологиям, вовсе нет. Пак силен, но даже ему не противостоять их воздействию.

– Железо может его убить?

– Постепенно, со временем. – Грималкин посмотрел на меня серьезно. – Небыль умирает, человек. С каждой декадой она становится все меньше и меньше. Темп прогресса растет, технологий все больше. Люди не верят ни во что, кроме науки. Даже человеческие дети поглощены прогрессом. Они глумятся над старыми сказками, их притягивают новейшие гаджеты, компьютеры и видеоигры. Они больше не верят в чудовищ или магию. Города растут, технологии захватывают мир, вера и воображение гаснут, а с ними и мы.

– Как это остановить? – прошептала я.

– Никак. – Грималкин почесал за ухом задней лапой. – Может, Небыль просуществует до скончания веков, а может, исчезнет через несколько столетий. В конце концов все умирает, человек. Теперь, если ты закончила с вопросами, нам надо двигаться дальше.

– Но, если Небыль умрет, ты тоже исчезнешь?

– Я кот, – ответил Грималкин, как будто это все объясняло.

Я шла за Грималкиным по тротуару, солнце садилось за горизонт, и уличные фонари оживали один за другим.

Я всюду мельком примечала фейри: они проходили мимо, болтали в темных переулках, крались по крышам и прыгали по линиям электропередач. Как я могла быть так слепа раньше? Мне вспомнился разговор с Робби у меня дома, в гостиной, как будто это было вечность назад. «Как только начнешь видеть, перестать уже не сможешь. Знаешь, говорят, неведение – благо, так?»

Если бы я его тогда послушала.

Грималкин прошел еще несколько улиц и внезапно остановился. Через дорогу сиял розово-голубыми огнями двухэтажный танцевальный клуб. Вывеска гласила «Голубой хаос». Парни и девушки с осветленными волосами ждали в очереди, сверкая украшениями и металлическими пайетками. Изнутри доносилась громкая музыка.

– Пришли, – сказал Грималкин, довольный собой. – Энергия тропы никогда не меняется, хотя в прошлый раз здесь все выглядело по-другому.

– Хочешь сказать, клуб – это тропа?

– Нет, она внутри, – ответил Грималкин, демонстративно выказывая терпение.

– Мне туда ни за что не попасть! – воскликнула я коту, оглядывая клуб. – Там очередь на километр, и не думаю, что несовершеннолетних туда пускают. Меня не пропустят.

– Я думал, твой Пак хоть чему-то тебя научил. – Вздохнув, Грималкин проскользнул в ближайший переулок. В замешательстве, я пошла за ним, гадая, пойдем ли мы искать другой путь.

Но Грималкин запрыгнул на переполненный мусорный контейнер и посмотрел на меня парящими в воздухе желтыми глазами.

– А теперь, – начал он, взмахнув хвостом, – слушай внимательно, человек. Ты наполовину фейри. Что еще важнее, ты дочь Оберона, и пришло время тебе научиться пользоваться той силой, которой все так боятся.

– Нет у меня никакой…

Грималкин прищурился:

– Конечно, есть. Ты излучаешь силу, вот почему фейри реагируют на тебя так остро. Ты просто не знаешь, как ею пользоваться. Что ж, я научу тебя. Так будет проще, чем самому провести тебя в клуб. Готова?

– Не знаю.

– Годится. Во-первых… – Глаза Грималкина исчезли. – Закрой глаза.

Не испытывая ни малейших опасений, я закрыла глаза.

– Теперь протяни руку и почувствуй чарв вокруг тебя. Мы совсем рядом с клубом, чар там в избытке. Чары подпитывают нашу силу. С их помощью мы можем менять форму, убивать одним пением и становиться невидимыми для глаз смертных. Чувствуешь?

– Я не…

– Хватит болтать, просто почувствуй!

Я пыталась, хоть и не понимала, что должна чувствовать, но испытывала лишь неловкость и страх.

Внезапно словно вспышка света ослепила меня, и я почувствовала их.

Они были похож на разноцветные эмоции: оранжевая страсть, алое вожделение, багровая ярость, голубая печаль – гипнотический круговорот ощущений в моем сознании. Я ахнула, и Грималкин довольно замурлыкал.

– Да, это чары. Мечты и чувства смертных. А теперь открой глаза. Начнем с самого простого: умение исчезать, становиться невидимым.

С трудом справляясь с потоком бурлящих эмоций, я кивнула.

– Ладно, стать невидимой. Звучит несложно.

Грималкин впился в меня взглядом.

– Неверие тебе же во вред, человек! Не надо думать об этом как о невозможном, иначе так и будет.

– Ладно, ладно, извини! – Я подняла руки. – Что делать?

– Мысленно представь чары. – Кот снова прикрыл глаза. – Будто это плащ, который полностью тебя скрывает. В твоем воображении чары могут быть чем угодно, даже воздухом или пустым местом. Накидывая на себя чары, нужно поверить, что никто тебя не видит. Вот так.

Кошачьи глаза исчезли вместе с остальным туловищем хозяина. Даже зная, что Грималкин так умеет, все равно жутко видеть, как он исчезает прямо у меня на глазах.