Железный крест

С этими словами он повернулся к Килиусу, который, судя по его растерянному виду, мало что понял в их разговоре.

— Рад приветствовать вас в наших рядах, — сердечно произнес полковник и пожал вновь прибывшему гауптману руку. — Здесь у нас сейчас царит жуткая суматоха, так что я прошу вас проявить понимание. Позвольте мне вас представить. Ах да, с лейтенантом Мором вы уже познакомились.

Кизель улыбнулся столь неожиданной смене настроения своего начальника. Внезапно зазвонил телефон.

— Наверно, генерал, — предположил Мор и, похоже, не ошибся. Когда, поговорив с генералом, Брандт положил трубку, лицо его было темнее тучи.

— Мы остаемся здесь лишь до вечера, — сказал он офицерам. — К нам уже отправили курьера с новым приказом. А пока, господа, за работу.

16

В подвале все было по-прежнему. Солдаты без дела сидели на ящиках, курили и вполголоса разговаривали. Было видно, что все пали духом. Лица землистые, безучастные. Штайнер тоже сидел на ящике, свесив голову, и тупо смотрел в пол.

Негромко выругавшись, Крюгер бросил на землю окурок и затоптал его.

— Сколько можно сидеть без дела? — нарочито громко произнес он. — Это сидение у меня уже вот где. Ты только взгляни на их рожи — смотреть противно!

Эти слова были адресованы Фаберу, но тот лишь пожал плечами.

— А что, по-твоему, нам делать? — негромко спросил он. — Ничего другого не остается, как ждать, когда кого-нибудь пришлют нам на помощь.

— Пришлют на помощь! — хохотнул Крюгер. — Держи карман шире. К тому моменту, когда за нами кто-то явится, русские размажут нас по стенке.

С этими словами он подошел к сидевшим в углу радистам. И спросил:

— Ну что, ничего нового?

Один из радистов покачал головой.

— Нам просигналили QRX30, — ответил он. — Наши переходят на новые позиции, и нам придется ждать полчаса. Осталось еще десять минут.

— Они нас бросили, — заявил Крюгер. — Вот что они с нами сделали. Бросили нас, ублюдки, на произвол судьбы.

Его громкий голос вывел других солдат из оцепенения. К Крюгеру подошел Шульц, а с ним еще несколько человек.

— Что случилось? — поинтересовался фельдфебель.

— Обойдемся без глупых вопросов, — огрызнулся в ответ Крюгер. — Сколько можно просиживать здесь задницу? Или вы думаете, что наши придут и выкопают нас? Ждите хоть до посинения, все равно не дождетесь. Вот увидите.

Крюгер лишь произнес вслух то, что грызло изнутри всех. Шульц кивнул в знак согласия.

— Я тоже так думаю! — хрипло воскликнул он. — Мы лишь теряем здесь бесценное время. Одного не пойму: почему русские до сих пор не пришли сюда.

— Может, ты не понимаешь, а вот я еще как понимаю! — фыркнул Крюгер. — Они не дураки, чтобы нарываться на пулемет. Потому что знают, что могут поиметь нас гораздо дешевле. Для этого достаточно дождаться того момента, когда нам будет нечего жрать и мы сами выползем к ним, виляя хвостом.

— Твоя правда, — согласился Шульц и обернулся на Штайнера. Тот как сидел, так и продолжал сидеть, понурив голову.

— Оставь его в покое, — предостерег фельдфебеля Крюгер, угадав его мысли. — Говорю тебе, его лучше не трогать, — сказал Крюгер, понизив голос. — Потому что ты ничего не понимаешь.

Затем он потянулся и сказан, на этот раз во всеуслышание:

— Налево или направо?

Шульц моментально понял, что он имеет в виду. Он повернулся и указал на правую дверь.

— Вон туда. Можно попробовать пробраться наружу по шахте подъемника.

Большинство солдат отнеслись к его предложению скептически, но только не Крюгер.

— Мы забаррикадируем двери ящиками, — заявил он. — Таким образом мы обезопасим себя с тыла, и нам не нужно будет никого оставлять здесь для прикрытия.

Шульц кивнул. Другие тоже были рады сбросить с себя бремя бездействия и взялись за работу. Пулеметчиков сняли с поста, двери закрыли на засовы, а перед ними возвели баррикаду из десятка тяжелых ящиков. Затем после первого ряда возвели второй, и таким образом весь дверной проем от пола до потолка был надежно защищен неподъемной массой.

— Думаю, этого хватит, — произнес, запыхавшись, Крюгер, удовлетворенно глядя на творение их рук. Затем, не торопясь, подошел к Штайнеру и громко произнес: — Мы попытаемся прорваться наружу.

— Отлично, — ответил тот, не поднимая головы. Крюгер, прищурившись, посмотрел на приятеля. Почему-то ему показалось, что язык его онемел, и он с трудом выдавил из себя:

— Наверно, мы попробуем прорваться через шахту подъемника.

С этими словами он обернулся к другим солдатам, которые в нетерпении обступили его.

— А как только окажемся в вестибюле, — произнес он чуть громче, — то можно считать, что мы уже на свободе.

Штайнер тяжело поднялся со своего ящика.