Железный крест

— Что будем делать? Если никто не ответит, они придут сюда, чтобы проверить, что здесь происходит.

— Зовите Крюгера! — скомандовал взводный, вытащив сигарету изо рта. Шнуррбарт тут же бросился выполнять приказ. Штайнер принялся изучать телефонный аппарат. Это был коммутатор сходного со своим немецким армейским аналогом типа. Когда взгляд взводного упал на блестящие латунные штекеры, в голову ему пришла одна интересная мысль. Он встряхнул головой, затем улыбнулся. Повернувшись к товарищам, он увидел их встревоженные лица. Мааг открыл рот, собираясь что-то сказать, однако в этот миг жужжание возобновилось.

— Кто-нибудь из вас знает, как будет по-русски «подождите»? — спросил Штайнер.

Солдаты отрицательно качнули головами.

— Гляну, чего они там делают, — произнес Керн. Когда он открыл дверь, на пороге появились Шнуррбарт и Крюгер. Шнуррбарт уже успел все объяснить Крюгеру. Пруссак сразу направился к коммутатору, снял телефонную трубку и нажал кнопку над штекером. Поднеся микрофон к губам, он сказал:

— Да?

Напряженное выражение неожиданно исчезло с его лица. Свободной рукой он потянулся к заводной ручке, несколько раз энергично крутанул ее и произнес:

— Хорошо.

Когда он положил трубку на место, Штайнер спросил его:

— Ну, что там?

Крюгер широко улыбнулся:

— Смех, да и только. Какой-то болван-связист вздумал проверить линию.

Взводный с облегчением вздохнул:

— Да его расстрелять за это мало!

Дверь снова распахнулась, и в блиндаже появился Ансельм, втолкнув перед собой пленного русского офицера. Увидев кучу мертвых тел, пленный нервно сглотнул. Кадык заходил вверх-вниз над воротом рубахи. Белое от страха лицо русского сделалось еще бледнее. Он слегка покачивался из стороны в сторону. Солдаты невольно проследили за тем, куда был устремлен его взгляд. С одной из коек свисало мертвое тело. Из дыры в голове трупа на пол все еще стекала кровь, собравшаяся в большую лужу. Шнуррбарту почему-то захотелось сказать что-то неприличное.

— Как девственница после дефлорации, — наконец прокомментировал он.

— Какого черта это значит? — спросил Мааг.

— Что?

— Слово, которое ты только что произнес. Дефлорация, или как там еще.

Шнуррбарт оторвал взгляд от трупа на койке и усмехнулся:

— Это значит то, что происходит с девственницей, которая перестает быть девственницей. Для нее это хуже смерти.

Солдаты загоготали, и напряжение снялось само собой. Штайнер внимательно посмотрел на русского офицера и неожиданно спросил Крюгера:

— Тебе кто разрешал брать пленных?

— Можешь убить его в любое время, — огрызнулся пруссак.

Штайнер укоризненно покачал головой:

— Я передумал, но в будущем ты должен выполнять мои приказы, понял?

Крюгер обиженно замолчал.

— Пора убираться отсюда, — с нетерпением в голосе произнес Шнуррбарт. Ему неожиданно стало страшно. Этот страх особенно усилился при виде мертвых тел.

— Пять минут ничего не решат, — возразил Штайнер и спросил у Крюгера: — Карты какие-нибудь нашел?

— У меня были другие важные дела, — возмутился Крюгер.

— Тогда сходи прямо сейчас и поищи. Поскольку у нас в руках оказался русский командир, то у него в блиндаже должны быть карты этих позиций.

Крюгер вышел.

— Ты что задумал? — спросил Шнуррбарт.

— Сейчас узнаешь, — ответил Штайнер и жестом подозвал пленного: — Иди сюда!

Русский, все еще стоявший возле двери, поднял голову. Он не успел надеть гимнастерку, его рубашка была испачкана грязью. Штайнер задумчиво посмотрел на его лицо. Судя по всему, пленный не из тех, кто легко уступает давлению. Придется на него хорошенько нажать. Керн грубо толкнул его в спину и проревел:

— Ты что, глухой?

Штайнер заметил, что русский бросил на Керна ненавидящий взгляд, сжав кулаки.

— Подведи его ко мне! — приказал он. Керн дернул пленного за руку и подтащил к Штайнеру, сидевшему за столом напротив телефонного коммутатора.

— Вот наглый ублюдок! — свирепо произнес Керн. — Может, разбить ему морду?

— Позже, — ответил Штайнер. Тем временем солдаты освободили место в центре блиндажа, оттащив в сторону трупы, бесцеремонно сбросив их с коек. Несколько секунд он с трудом сдерживал позывы к рвоте. К счастью, в следующее мгновение открылась дверь, и в блиндаж вошел Крюгер с картами в руках. Он опустил их на коммутатор.

— Вот они! — произнес он.

Развернув карты, Штайнер принялся изучать их.

— Отлично, — улыбнулся он. — Мейер будет доволен.

Он принялся водить пальцем по линиям на карте. Она оказалась намного лучше той, что была у него. Линия фронта была отмечена красным карандашом. Участки фронта отдельных рот были аккуратно выведены, правда, без указания их номеров. Командный пункт батальона был обведен красным кружком. Штайнер также нашел объяснение тому, почему возник выступ в главной линии обороны немецких войск. Он повернулся к Шнуррбарту, заглядывавшему ему через плечо.

— Видишь? Перед нами находится гребень горы, и я готов спорить на что угодно — наша рота располагается именно там. Эта линия ведет сюда… — его палец уткнулся в место, отмеченное коричневой штриховкой. — Теперь мы хотя бы знаем, где находимся.