Железный поход. Том четвёртый. Волчье эхо

Шамиль с детства усвоил: аварское слово «миллат» имеет два значения - род и забота. «Кто не заботится о семье, тот не может заботиться и обо всем народе», - учил его отец.

* * *

О Кавказе говорят: «Страна гор и гора языков». К Дагестану это относится в первую очередь. Жестокие враги, приходившие с огнем и мечом покорить Дагестан, называли его «Тысячеглавый дракон». Соседи-горцы, приезжающие обнять старых друзей и поклониться могилам усопших, называют его «Многоветвистым деревом». И то справедливо: нет на земле другого такого удивительного места, где было бы так мало народу и так много народностей и племен. Каждый дагестанец знает старинную легенду о том, как Создатель одарил его племя языком.

А было это так:

«…Ехал однажды по земле посланник Аллаха на муле и раздавал из огромного хурджина всем народам их языки. Долог был его путь, как сама дорога… Побывал он у тех и других. Китайцам он дал китайский язык, индусам индийский. Побывал у арабов и подарил им арабский язык. Греков одарил греческим, французов и немцев своими языками, русских - русским и так далее…

Разные были языки: один певучий, другой твердый, третий красочный, четвертый нежный, пятый сухой…

Народы радовались такому дару и тотчас начинали говорить по-человечески, каждый на своем языке. Благодаря своим языкам люди лучше узнавали друг друга, а народ лучше понимал другой, соседний народ.

…И вот доехал на своем муле тот Божий посланник до гор и долин Дагестана. Только что он вручил языки грузинам и осетинам… и надо же было случиться такому! - в горах Дагестана в тот день бушевала снежная буря. Колючий снег крутился в ущельях и поднимался до неба, ветер ревел, как раненый зверь, и ничего не было видно - ни дорог, ни жилья. Слышно только, как во мраке завывает ураган, временами обрушиваются скалы да неистово гремят четыре горных реки…

- Нет, - заключил раздаватель языков, у которого уже начали леденеть усы, - не буду я ломать руки и ноги, карабкаться по этим скалам, да еще в такую метель.

Взял он свой хурджин, в котором на дне лежали еще пригоршни две-три нерозданных языков, да и высыпал все языки на дагестанские горы.

- Берите кто хочет, - сказал он и скрылся во мгле.

Высыпанные языки подхватила буря, начала носить и метать по ущельям, скалам и пропастям. Но тут выбежали из своих домов все дагестанцы. Торопясь и отталкивая друг друга, побежали они навстречу благодатному золотому дождю, которого ждали тысячи лет. Начали хватать, собирать драгоценные зерна, кому какое досталось. Каждый тогда раздобыл себе свой родной язык. Разошлись горцы со своей добычей в сакли дожидаться, пока не кончится ураган.

…Утром встают: в синем небе играет солнце, снега на земле как не бывало. Глядят - гора! Теперь это уже “гора”. Смотрят - море! Теперь это уже “море”. Его можно назвать по имени. Все, что ни попадется на глаза, все теперь можно назвать. Радость какая! Вот - хлеб, вот - мать и отец, вот - сакля, вот - очаг, вот - сын и дочь, вот - соседи, вот - конь, кинжал…

Высыпали все люди на улицу, крикнули хором: “Гора!” Слышат - получилось у всех по-разному. Крикнули хором: “Море!” Вновь получилось по-разному. Так и пошли с тех пор аварцы, лезгины, даргинцы, кумыки, таты, лакцы… А все это с тех давних пор называется Дагестан. Отделились люди от овец, от волков, от медведей, от кузнечиков… Горец уверен, что коню немножко не хватило, чтобы он сделался человеком»⁷¹.

- Но зачем так… поступил посланник Аллаха? - наперебой теребили вопросами Шамиля его малые сыновья. - Почему испугался он тогда снежной бури и наших гор? Отчего бросил нам языки из хурджина не глядя? Что он наделал?

- Разве соседи наши: лакцы, цумадзинцы, аварцы, черкеи и чохцы - не братья нам по духу и вере?

- Разве не одно у нас сердце, обычаи, нравы?! Зачем разделил, разъединил нас языками Божий слуга?