Железный волк

Там оказался Броддмар со Скарром на поводке, и его провели в библиотеку. Юва слышала стук когтей волка по полу. Она проследила за ним глазами. Дикий зверь в зале дома Саннсэйров – что сказала бы мама?

Мама уже ничего не скажет.

Кто может что-нибудь сказать теперь, когда никого не осталось. Юва обхватила себя руками, чтобы согреться. Это её вина. Все умерли из-за неё.

Она говорила, что Сольде может умереть, когда та наелась кровавых жемчужин, и вот это случилось. Ведовскую гильдию ей всегда хотелось послать в Друкну. Всё произошло в точности как с отцом. Почему? Юва бросила взгляд на скелетоподобную скамью, где она разговаривала с Огни.

«Ведовской гидьдией руководят трое, нас всегда было трое, и нас всегда будет трое, каждая из нас со своей наследницей».

Мысли закрутились в голове, безжалостно, как ледобур. Вардари убили их, потому что они руководили Ведовской гильдией, которая была неразрывно связана с делишками долговечных. Убили наследниц трилистника семей: Саннсэйр, Вольсунг и Аусте. Только они знали, что означал дьявол, и Юва должна была стать одной из них.

Сольде умерла, потому что получила место, которое мама хотела отдать Юве. Не Сольде должна неподвижно сидеть там, в библиотеке, а она.

Холодно. Почему здесь так холодно?

Она услышала, как зарычал Скарр, что было очевидным признаком присутствия больных волчьей хворью. Ложь. Такая же ложь, как и то, что мама умерла от пищевого отравления. Кругом обман.

Она слышала, как люди проходят по улице мимо дома и орут солнечные песни на ломаном нурранском.

Пожилой страж врат протянул ей кружку с водой, она взяла её непонятно зачем. Это дом дьявола, здесь умерли люди – чем тут поможет вода?

Юва подняла на него глаза и вдруг поняла, что видела его раньше. В Узком проулке, у трупа. Это он просил её предъявить охотничью лицензию.

– Ты его знаешь? – спросил мужчина и указал на входную дверь, где бородатый великан удерживал Рюгена.

Юва кивнула, и Рюгену разрешили войти. Он не обратил на неё никакого внимания, а сразу побежал в библиотеку. Надо бы крикнуть ему вслед, предупредить. Он будет потрясён. Проклятый пропащий Рюген, который не любил её и которого она тоже не любила.

Ты сходишь с ума.

Сердце колотилось в груди так сильно, что ей хотелось ударить его в ответ, но у неё не осталось клыкарышника. Юва – больше не хозяйка своему телу. Даже своим мыслям. Неужели дом так мстит ей? В её мозгу поселились призраки, которые разговаривали и перебивали друг друга: хор воспоминаний, лжи и обвинений, и некоторым из них столько же лет, сколько и ей. Голоса стихали, их становилось всё меньше и меньше, и наконец остался только один. Мамин.

Что я всегда говорила о дьяволе?

Что он постоянно рядом. Что она трудный ребёнок. Юва, дьявольское дитя с позорными мыслями и рисунками. Мама говорила, что дьявол живёт в ней. Дьявол в её сердце – а оно нигде не колотилось так сильно, как здесь, дома.

Понимание когтями впилось в неё, как тонущая крыса. Отчаянно и требовательно вцеплялось в неё, пока она не стала единым целым со зверем и не поняла.

Дело не в карте чтицы. Дело в том, что способно указать путь к настоящему дьяволу. К железному волку. Она видела его, когда была ребёнком. Он убил отца, и это что угодно, только не выдумка.

Дьявол существовал, и он находился здесь. Где-то в этом доме.

Ошибка

Рюген боролся с тошнотой. Пять мёртвых женщин. Пять! Элегантная младшая сестра Ювы, чёрт её побери, едва достигла половой зрелости, а самая старая бабка из Ведовской гильдии немного не дотянула до ста. А до них – Лагалуна.

Нафраим свихнулся!

Долговечный предупреждал, что случится многое, но такое… Зверство. Мог бы по крайней мере предупредить. Дать Рюгену возможность подготовиться. Чёрт…

Он поднял крышку лаковой шкатулки и нашёл сигары, которые искал, положил одну в рот и несколько штук в карман. Как насчёт огня? Лагалуна курила без остановки – должно же здесь быть какое-то огниво? Он оглядел мрачную спальню. Кто станет спать на чёрной кровати с балдахином, если у него есть деньги на всё что угодно?

Чтицы крови, конечно.

Какого чёрта Юва выкинула кровавые жемчужины – она же понятия не имеет, сколько они стоили! Он нашёл огниво на тумбочке и прикурил. Руки у него дрожали, как у обречённого попрошайки. А потом он сделал благословенную, чудесную затяжку и выглянул в коридор.

Стражи врат всё ещё были здесь, но суматоха улеглась, и в доме наступила неприятная тишина. Они закончили осмотр и теперь ждали труповозки. Раньше на улицах было слишком многолюдно, но теперь празднующие угомонились, и по улицам стало возможно пройти.

Рюген проскользнул мимо библиотеки и поднялся на второй этаж. Он облокотился на перила и, покуривая, смотрел вниз.

Толстому повару наверняка разрешили уйти. Это он обнаружил трупы, когда вернулся с праздника солнца, но теперь он был свободен от подозрений, потому что чёртов волк учуял больного.