Железный волк

– Юва, жуткие вещи происходят постоянно безо всякой причины.

Она потянулась за картой, но он удержал её. Боги свидетели, у него было не самое лёгкое детство, но она вообще жила с какими-то извращенцами. Что за больные люди уверяли ребёнка, что он должен жечь рисунки волков и дьяволов, чтобы не наступил конец света?

Рюген держал в руках лицо Ювы и пытался посмотреть ей в глаза, но она сопротивлялась.

– Юва, послушай меня. Это не твоя вина, – слова потоком лились из него, но это были не те слова.

Юва вырвалась и отползла в сторону.

– Ты ничего не понимаешь, Рюген! Там должна была быть я!

– Где ты должна была быть?

– Там, внизу. Там, где сидит Сольде, должна была сидеть я. Мама хотела, чтобы я наследовала ей, понимаешь? Я! Не она. Никто не прочил Сольде на это место. Я должна быть мертва, она должна быть жива.

Рюген почувствовал отрыжку, а потом зашёлся кашлем от курения и крови. Гаула её побери, что это она ему рассказывает?! Она врёт? Нет, это не похоже на Юву… Но это же невероятно. Этот дом стоил целое состояние, так какой же Гаулы она отказалась от наследства?

Потому что она его ненавидит.

Она говорила правду. Не Сольде должна была унаследовать дом и ремесло чтицы крови, а Юва, а там, внизу, в библиотеке сидит ядро Ведовской гильдии, причём совершенно мёртвое.

Нафраим убил не ту сестру.

Рюген уставился на Юву. Она была чертовски мила. Светлые волосы немного темнели к корням, пряди рассыпались по спине. Узкие кошачьи глаза холодного сине-серого цвета всегда казались немного усталыми и сонными. Мягкое тело – можно только мечтать ощутить на себе его тяжесть. Как поступит Нафраим, если обо всём узнает? Нельзя убивать такую прелестницу! Чёрт, ну и мысли.

Он не желал увидеть её мёртвой, он желал увидеть её обнажённой. Так какого чёрта ему делать? Конечно, он должен рассказать обо всём Нафраиму, выбора у него не было. Но даже долговечные занимаются сексом, так что Нафраим должен бы его понять – а значит, с ним можно договориться? Эта информация, безусловно, дорогого стоит, так что Нафраим как минимум должен позволить ему оставить девчонку себе.

Рюген прижал Юву к груди и дал ей выплакаться. Их окружала смерть. На улице стояли труповозки, в доме только что побывал кровопускатель, а в библиотеке за чаем сидело пять трупов. Даже каминную полку над его головой украшали звериные черепа. И, насколько ему известно, смерть придёт и к Юве, и к нему самому.

Какое-то извращение, но его член не врал. Никогда ещё он не испытывал большего возбуждения.

Похоронная церемония

Пять завёрнутых в саваны тел уложили вдоль края обрыва, каждое в носилках в форме лодки. Два тела лежали на покрытой изморозью траве, поскольку платформ для сбрасывания тел в море было лишь три.

На Клефте было не протолкнуться. Сюда хотело приехать ещё больше людей, и гофмейстеру храма Юль пришлось ограничить число присутствующих. На церемонию позвали лишь членов семей покойных. Несмотря на это, для транспортировки людей на утёс потребовались две дополнительные лодки. У пяти скончавшихся чтиц было много родственников.

На суше те, кто не входил в семьи, выстроились вдоль городских стен и дороги к Бухте покойников. Их оказалось бесконечно много, хотя о предании тел воде не объявлялось ни в храме Юль, ни на площадях. Наверняка так поступили, чтобы избежать давки и паники, но организаторы ошиблись. Эстер рассказала о беспорядках у Плотов, Стража врат усилила посты вокруг круга Наклы, городской совет провёл экстренное заседание. Нападение на Ведовскую гильдию означало, что больше никто не находится в безопасности.

Страх сжал Наклав в железный кулак; люди даже начали доносить друг на друга, и поводом для доносов могли послужить слишком острые зубы, приступ ярости или странное поведение.

В самой Ведовской гильдии, если её вообще можно было назвать гильдией, дело обстояло ещё хуже. Убийства подтверждали, что кто-то открыл охоту на чтиц крови. Некоторые члены гильдии настолько перепугались, что погасили фонари, а гильдия осталась безо всякого руководства. Следующие по старшинству колебались, и Юва не могла их винить. Она должна была умереть, а вместо этого стояла здесь в качестве единственной выжившей.

Род Саннсэйров был невелик, но здесь присутствовали несколько родственников, которых Юва не видела много лет. Семде, дочь маминого брата, который умер молодым, её муж и двое малолетних детей. Они жили на материке недалеко от Наара, а больше Юва практически ничего о них не знала. Она старалась держаться подальше ото всех, не только от мамы и Сольде. Теперь же на её плечах тяжёлым грузом лежало знание. Родиться в семье чтиц крови – не их выбор, они не были в этом виноваты. Не больше, чем она сама.

Те, кого Юва могла бы назвать семьёй, остались на суше. Броддмар, Ханук, Нолан и Гнилобой. И Лок с Эмблой и новорожденным сыном, которому скоро предстояло в первый раз принять воду. Сама же она готовилась дать её Сольде в последний раз.