Железный ворон

– Плут! – В комнату вошла мисс Стейси, и я не успел спросить, что Никс имела в виду. Гномиха сунула мне в руки миску. – Раз уж ты все равно здесь, займись полезным делом, иди вскипяти воду. В противном случае, будь добр, не путайся под ногами. Итак… – Она повернулась к лежащей на кровати фейри и вскарабкалась на высокий табурет, чтобы лучше видеть свою пациентку. – Как тебя зовут, дорогуша?

– Никс.

– Что ж, Никс. Поскольку я могу ожидать чего угодно, от укусов василиска до пинка разъяренного единорога, – она ткнула в меня большим пальцем, – пожалуйста, разъясни, с чем я на сей раз имею дело? Куда ты ранена?

Никс откинула плащ, и целительница поджала губы.

– Ах ты ж! – Опустив очки, она наклонилась вперед и осмотрела повреждения. – Три рваные раны, довольно глубокие, нанесенные чем-то большим. Но выглядят чистыми. – Поджав губы, она бросила взгляд на Забытую поверх очков. – С кем это вы с Плутом сражались?

Никс поерзала на койке.

– Почему вы хотите знать?

– Ну, если мне предстоит спасти твою жизнь от отравленных когтей василиска, было бы полезно быть в курсе подобных вещей, – ответила гномиха. – То же самое справедливо, если тебя ужалила мантикора, укусил волк-оборотень, ударил ножом гоблин или не посчастливилось попасться на глаза Медузе. Чем больше сведений ты мне предоставишь, тем меньше времени я потрачу на догадки и тем быстрее смогу предотвратить превращение твоих внутренностей в кашу или плоти в камень. – Она сурово посмотрела на Никс. – Итак, меня не волнует, насколько нелепый или опасный трюк Плут убедил тебя попробовать. Если ожидаешь от меня помощи, я должна знать, с чем имею дело. Включая и вид существа, которое на тебя напало.

– Я… понятия не имею, что это было, – уклончиво ответила Никс. – Никогда раньше не видела ничего подобного.

Стейси повернулась в мою сторону, но я лишь плечами пожал.

– Не смотрите на меня. Я тоже с подобным прежде не сталкивался.

– Мне очень трудно в это поверить, Плут.

– Ну же, Стацилла, вы меня знаете. – Я одарил ее улыбкой. – Я не способен лгать, помните? Скажу так: это был большой уродливый ублюдок с рогами, когтями и щупальцами, растущими там, где щупальцам быть не положено. И у него было очень плохое настроение.

И он что-то со мной сделал. Что-то, о чем я не хотел ни упоминать, ни думать, потому что был уверен, что целительница не сможет помочь. Меня беспокоили не рога и не копыта (хотя я совсем не обрадовался их появлению, а шерсть летом – и вовсе пытка), а то, что означало это внезапное превращение. Плутишка Робин, лесной дух Пак, вернулся. В голове мелькали злые идеи, розыгрыши и планы против всех тех, кто оскорблял, угрожал или обманывал меня в прошлом. Эти шалости казались уморительными несмотря на то, что по сути своей были жестокими, злобными и просто подлыми.

Мне не нравились эти мысли, но я не мог втягивать других в свою беду. Что бы это ни было, что бы со мной ни случилось, я должен справиться сам. Я знал, как это работает. Простым зельем или целебной мазью тут не обойтись. Возможно, единственный способ снять проклятие – уничтожить существо, которое наложило его на меня. Тем больше причин привлечь дополнительные силы в лице Железной Королевы и ее мужа.

– Понятно, – со вздохом пробормотала гномиха. – Что ж, это ни о чем мне не говорит, но пусть будет так. Придется работать с тем, что есть. А теперь… – Она снова обратила на меня свой грозный взгляд и требовательно рявкнула: – Где вода, Плут? Если хочешь, чтобы я помогла твоей подруге, займись полезным делом.

Сочувственно улыбнувшись Никс, я выскочил наружу исполнять, что было велено.

Позже, будучи изгнанным в гостиную, я уселся на небольшой диванчик с цветочной обивкой и, откинувшись на спинку, стал ждать, когда откроется ведущая в коридор дверь. В хижине было тихо, лишь время от времени с темной кухни доносился шорох грызуна или домового.

Оказавшись в относительном спокойствии, я вдруг почувствовал боль: полученные ранее побои напоминали о себе появлением новых синяков и ссадин, которые я продолжал находить на самых неожиданных участках тела. Несмотря на постоянную слабую пульсацию, я почувствовал, как тяжелеют веки и подбородок опускается на грудь. Наконец я прилег на диван и задремал.

Хотя для фейри это было невозможно, я увидел сон.

* * *

– Ты убил ее.

Этот голос! Я знал эту интонацию: холодную, безжалостную, непрощающую.

Повернувшись, я увидел его позади себя и почувствовал холод, распространяющийся по земле от его присутствия. Черты лица были скрыты в тени, спрятаны от глаз, но я знал его так же хорошо, как собственное отражение в зеркале. Даже если бы это было не так, две вещи выдавали его с головой: висящий на боку ледяной меч, светящийся, как неоновая сосулька и распространяющий в воздухе волны тумана и холода; и смертоносные серебристые глаза, сверкающие, точно острие клинка и глядящие на меня с лютой ненавистью.