Желтая жена

Иногда он засыпал на подушке рядом со мной, слишком утомленный, чтобы возвращаться к себе. В такие моменты я предпринимала попытки понять этого человека. Если не считать ужасной порки, свидетелем которой он вынудил меня стать, Рубин Лапье продолжал с неизменной настойчивостью делать вещи, которые, по его мнению, должны были мне нравиться. Однажды он застал меня в садике позади кухни, где я нюхала цветы, и велел Эбби ежедневно ставить свежие букеты в гостиной и в столовой. В спальне меня регулярно поджидали подарки: то пара модных перчаток, кружевной корсет или новенькие туфельки, а то я обнаруживала на прикроватном столике набор изящных заколок для волос или коробку дорогих шоколадных конфет. Иногда мне казалось, что я прожила в тюрьме не год, а несколько жизней.

Новая беременность заставила меня с беспокойством задуматься о судьбе Монро. До сих пор Тюремщик делал вид, что мальчика вообще не существует. Я надеялась, что и в дальнейшем хозяин сдержит слово и не разлучит нас с сыном. Но в любом случае наша участь была не в моей власти. В этом мире власть принадлежала людям, которых мы называли «масса».

С тех пор, как я узнала от Эбби, что кондитерская в маленьком переулке помогает беглым рабам, меня не оставляла мысль обратиться туда за помощью – переправить нас с сыном на Север и дать возможность второму ребенку родиться свободным. Ночами, лежа без сна, я обдумывала план побега и в то же время прекрасно понимала: люди в Ричмонде настолько боятся Рубина Лапье, что вряд ли захотят рисковать жизнью, помогая мне. К тому же, прежде чем говорить с помощниками, требовалось придумать, как вынести Монро за пределы тюрьмы, что было практически невыполнимой задачей.

* * *

Из-за августовской жары и духоты я держала рабочую дверь открытой, жадно подставляя разгоряченное лицо под редкие дуновения ветерка. На пороге выстроилась вереница горшков с лавандой – надежный способ отогнать назойливых комаров. Постепенно мне удалось превратить склад в настоящую швейную мастерскую. Кусок ткани, натянутый от потолка до пола, отгораживал ее от нерабочей части помещения, что придавало моему уголку ощущение тепла и уюта, особенно когда сюда загоняли девушек, которых приходилось готовить к продаже. Пуговицы, тесьма, перья, ленты, кружева, перчатки, шляпки – все, что я накупила за время наших с Эбби походов на рынок, – были аккуратно рассортированы по ящикам и коробкам. Свернутые в рулоны ткани лежали на полках, готовые платья висели на вешалке. Я даже ухитрилась смастерить несколько украшений – браслетов и ожерелий, предназначенных для самых красивых девушек, за которых Тюремщик надеялся выручить по восемьсот, а то и по девятьсот долларов. Мне нравилось поддерживать в мастерской идеальный порядок. Я как раз подметала пол, когда в дверях появился Бэзил. Камердинер привел очередную группу невольниц.

Их было четверо, все светлокожие. Они представились: Мисси, Таффи, Бетти-Энн и Бренда. Бренда была самой старшей и, судя по упрямо выпяченной нижней губе, отваживалась проявлять характер.

– Сейчас подкрасим тебя, а потом сделаем прическу, – пообещала я, нанося на щеки Бренды румяна, приготовленные по маминому рецепту: смесь пальмового масла, лепестков гибискуса, молотых корневищ маранты и цветов лаванды.

– Да не желаю я прихорашиваться! Зачем? Чтобы приглянуться мужчинам?

– Потерпи. Скоро все закончится. – Я обмакнула кончик пальца в румяна и слегка коснулась ее губ, желая добиться эффекта «укус пчелы».

– С чего ты взяла, что все закончится? – усмехнулась Бренда.

– Потому что я молюсь о вас.

– Судя по тому, как ты нас разукрашиваешь, молитва тебе действительно не помешает!

Внезапно Бренда отстранилась и плюнула мне в лицо. Все произошло так быстро, что от неожиданности я выронила баночку с румянами. Они расплескались, и красные брызги попали на подол нарядного ярко-желтого платья, которое я подобрала для Бренды. Остальные девушки дружно ахнули.

– Ты знаешь, что за такое тебя могут высечь? – спросила я. Мой голос звучал враждебно.

– Без разницы! – взвизгнула Бренда. – Хуже, чем есть, уже не будет.

Я вытерла щеку. Руки так и чесались: хотелось залепить девчонке пощечину в ответ на дерзость. И как теперь быть с испорченным платьем? И с румянами – целая банка пропала. Я размышляла, как наказать смутьянку за нанесенный ущерб, но тут в мастерскую заглянула Джули.

– Масса ждет, – сообщила она, покачивая Монро, который сидел у нее на руках. Завидев меня, мальчик радостно заворковал. Теперь я больше не могла носить его на спине, поэтому Джули приходилось нянчиться с ребенком не только по ночам.

– Трое готовы, забирай их. А с этой придется еще немного поработать. Я потом сама приведу ее в таверну.

Джули окинула взглядом испачканное платье Бренды.

– Я могу помочь, – предложила она.

– Нет-нет, иди, я справлюсь.

Девочка кивнула и удалилась вместе с Мисси, Таффи и Бетти-Энн.

– Откуда ты родом? – спросила я Бренду. Утраченное самообладание вернулось ко мне.

– Ниоткуда! – отрезала девушка.

– Кто твоя мать?

– Никто.

– Хорошо. А теперь позволь помолиться вместе с тобой.