Жемчужина среди принцесс

— Скажите им, — строго ответил король, — что, если они не уедут до шести часов завтрашнего утра, я пошлю лучников моей гвардии схватить их и бросить в темницу, и тогда горе тому, кто осмелится заступиться передо мной за них.

Когда эта угроза была повторена членам парламента, они немедленно покинули Амбуаз и после мучительного и утомительного путешествия благополучно достигли Парижа, несмотря на снег и ужасное состояние дорог. И немедленно направились в зал, где собрался парламент, чтобы сообщить о яростном гневе короля. На следующий день великий камергер Франции герцог де ла Тремуй предстал перед парламентом, и от имени короля потребовал его немедленного подчинения, в противном же случае пообещал приступить к исполнению мер, которые государь предписал ему для наказания непокорных сенаторов. Первый президент просил от имени собрания сообщить, что это за крайние меры.

— Это тайна короля, и я не могу её раскрыть, — ответил герцог со скорбным лицом, — всё, что я могу сейчас сказать Вам, господа, это то, что я навсегда останусь безутешным, если Вы доведёте меня до прискорбной необходимости исполнить её.

Найдя дальнейшее сопротивление против абсолютной власти бесполезным, парламент уступил. Однако никакое событие, как выяснилось впоследствии, не способствовало более эффективному распространению Реформации во Франции, чем приведение в исполнение конкордата.

Глава 7

«Подвиги» адмирала

В ту блестящую эпоху, которую историки назвали «Ренессансом», Маргарита задумала основать в Париже колледж, который бы способствовал возрождению древних языков. В его создании также принимали участие архиепископ Санский и королевский духовник Пети. Здание колледжа решили воздвигнуть на месте старого отеля де Нель. В его стенах должны были разместиться шестьсот учёных и докторов наук со всех уголков мира, в том числе, преподавателей греческого языка, иврита и латыни. Франциск и Маргарита искренне желали передать руководство колледжем знаменитому нидерландскому гуманисту Эразму Роттердамскому. В 1517 году Гильому Бюде было поручено вести переговоры с ним, и желание короля привлечь этого прославленного человека к своему двору было настолько сильным, что дело приобрело важность государственного значения. Однако лишённый амбиций Эразм предпочитал жить в Бале, выпуская книги со своим другом печатником Фробениусом, чем принимать заманчивые предложения различных властителей Европы, которые стремились видеть его при своём дворе.

— Я посеял семена своим переводом Нового Завета, однако доволен тем, что другие должны будут собирать урожай, — считал он.

В общем, переговоры Бюде провалились. Любовь к свободе заставила Эразма уклониться от яростной враждебности Сорбонны, которая уже начала проявляться в выступлениях против нового колледжа, пока существовавшего лишь в проекте. Разочарование от отказа известного гуманиста сильно охладило пыл Франциска и его сестры, тем не менее, спустя много лет проект был возобновлён снова, хотя и в гораздо меньшем масштабе.

Двор Франциска стал школой, в которой обсуждались изящная словесность и научные предметы за столом, в дружеском кругу или во время прогулок. Король был постоянно окружён учёными, беседующими с ним, обыкновенно за обедом, о разных диковинных вещах, о которых он слушал с величайшим вниманием. Особенно любил брат Маргариты рассказы из естественной истории.

— Он так умел пользоваться обществом знающих людей, что прекрасно усвоил всё, что писали древние и новые авторы о зверях, растениях, металлах, драгоценных камнях, и судил об этих предметах совершенно правильно, — свидетельствует хронист.

А вот Луиза Савойская оказывала покровительство исключительно тем, чьи таланты прославляли правление её сына. Улыбки Маргариты тоже всегда ярче сияли для тех, кто симпатизировал её вкусам. Красивым сонетом, изящным экспромтом или научной диссертацией можно было легко добиться её покровительства. В конце 1517 года герцогиня Алансонская взяла к себе на службу знаменитого поэта Клемана Маро, который ещё до того прославлял красоту и достижения сестры своего государя. Франциск, зная об удовольствии, которое Маргарита находила в обществе его камердинера, отказался от его услуг, чтобы она могла предоставить ему то же место в своей свите. Довольно быстро между Маро и его покровительницей установились дружеские отношения, которые со стороны поэта принимали иногда даже оттенок какой-то страстности, что дало повод некоторым исследователям предполагать существование любви там, где её, в сущности, не было. Несомненно, что Маро так же, как и другие лица, близко соприкасавшиеся с Маргаритой, находился под её обаянием. Лучше представить это помогает фрагмент послания другого поэта, Жака Пелетье, к Маргарите:

Поэты, умеющие… любить, ищут в тебе половину своей души.

Их сердца дарят тебе ту способность любви, которую даровал им Господь…

И твоими горько-сладостными милостями ты учишь их любить всё лучше и лучше…