Жемчужное ожерелье

— Послушай, братец, дела-то наши плохи. Жены каждый раз насмехаются. Что нам теперь остается делать?.. Так вот, разговор этот должен остаться между нами: давай вытащим из кармана Джурахона ту самую заветную шкатулку. И тогда мы перевезем с собой это городище вместе со всеми его постройками и зданиями, прихватим и жеребенка. После этого мы будем пользоваться у отца большим авторитетом. А Джурахона оставим одного в голой степи.

Среднему брату пришлись по душе эти слова. Стали они думать, как им осуществить злой умысел. И порешили сделать так: у входа конюшни прикрепить поперек острый меч, а затем среди ночи разбудить младшего брата, сказав, что пришли разбойники красть жеребенка; когда Джурахон бросится к конюшне спасать жеребенка, то наскочит на этот меч и покалечит себе ноги.

Глубокой ночью, когда Джурахон спал крепким богатырским сном, братья-злоумышленники неожиданно ворвались в его опочивальню и в панике начали кричать: «В конюшню пробрались воры!» Разбуженный этим истошным криком, Джурахон ринулся в сторону конюшни, ворота которой, как успел заметить, и в самом деле почему-то были раскрыты настежь. Неожиданно наткнувшись на острый предмет, Джурахон порезался ниже колен и свалился как подкошенный на землю. Узнавшие о случившемся несчастье братья-злодеи притворились милосердными, подняли на руки Джурахона, и в это время вынули у него из кармана чудодейственную шкатулку. Как только они нажали на шкатулку, послышались рокочущие голоса. «Что прикажете, господин?» — спросили примчавшиеся дивы. Братья Саибхон и Султанхон повелели им:

— Перенесите это городище вместе со всеми его зданиями и людьми поближе к родному селенью!

— Слушаемся и повинуемся, господин! — сказали подобострастные могучие дивы, и крепостное городище в мгновенье ока было перенесено на ровное место, неподалеку от отцовского селенья. А Джурахона братья оставили на прежнем месте, положив около него лук и колчан со стрелами.

Когда на следующий день Джурахон пришел в себя, то увидел пораненные, изувеченные свои ноги. Ощупал карманы — не оказалось на месте спасительной шкатулки. Поразмыслив, Джурахон заключил, что это дело рук его родных братьев. Смирившись с судьбой, Джурахон еще долго сидел на месте. Затем пополз на четвереньках вперед, туда, где виднелся лес. Ему иногда удавалось подстрелить какую-нибудь дичь, мелкого зверя. Так он передвигался целый день, и только к вечеру оказался на краю дремучего леса. Когда, поохотившись несколько дней в этом лесу, Джурахон выбрался из него, то вышел к горному ущелью. К этому времени раны на ногах стали понемногу заживать. Джурахон построил себе небольшой шалаш из камыша и веток и стал в нем жить. Он ставил силки на разных птиц, промышлял охотой, добывая тем самым себе пищу.

Как-то раз Джурахон подбил одну птицу, но она, медленно падая, полетела куда-то далеко, в глубину чащи. Стал ползти охотник до подранка, и тут вдруг видит: сидит на камне какой-то джигит-слепец. Оказывается, он тем и жил, что поджидал добычу, которая сама лезла к нему, так как он сидел неподвижно, притворившись неживым. Джурахон уже почти дополз до птицы, но ее ловким движением поймал слепой джигит и тут же съел до последнего перышка. Возмущенный этим, Джурахон крикнул:

— Эй, слепец, чего ты набрасываешься на чужую добычу?

Слепой джигит, услышав поблизости от себя живой голос, очень обрадовался, будто повстречал своего близкого родича.

— Послушай, добрый человек, кто бы ты ни был, подойди ко мне поближе, поговори со мной, — умоляюще сказал слепец. — Мне уже давно не приходилось слышать иного голоса, кроме как звериного. Я рад встрече с тобой, давай поговорим, познакомимся. Очень прошу тебя, выведи меня из этой непролазной чащи.

Удивленный этим, Джурахон подошел вплотную к слепому, подал ему руку. По крепкому рукопожатию он понял, что слепой джигит обладает большой богатырской силой. Незрячий тоже про себя определил, что Джурахон — удалец гораздо посильней его. Подружившись, двое несчастных стали жить вместе в одном шалаше.

Однажды, охотясь в чаще, они подбили птицу, но она отлетела от них в сторону. Слепой посадил на спину Джурахона, и они, следуя за раненой птицей, набрели на незнакомого человека. У него не было обеих рук. Безрукий поднялся с места и поклонился в пояс. Поразились джигиты своей горькой судьбе и стали они все вместе жить в камышовом шалаше. Еду себе они добывали тем, что промышляли охотой: один стрелял, другой отыскивал подбитую дичь.

В один из дней джигиты стали держать совет:

— Друзья, до каких пор мы будем жить как лесные звери, обитать в этих безлюдных краях? Неужели у нас не найдется выхода?

— Эх, товарищи вы мои по несчастью, — тяжело вздохнул безрукий. — Да и куда мы сможем податься? У одного нет глаз, у другого покалечены ноги, у меня ж самого нет обеих рук. Если мы и придем в какое-нибудь населенное место, то нам, молодым джигитам, ох как будет трудно жить среди людей. Так что суждено, наверное, нам оставаться в этом медвежьем углу до скончанья своего века.