– Я же… любила их безумно, – прошептала, не замечая бегущих слез. – Я… жизни своей без них не представляла. Упиралась в плиту обеими руками, чтобы не упасть, и думала, что умру прямо там, разрываемая мыслью, что… если сбегу, то брошу их… брошу во владениях Девятого ксарантира и на его милость. Как, как я смогу убежать? Разве… разве мой долг перед Вальдеей больше, чем долг перед… ними?
Я гладила и гладила пальцы принца. Он был без перчаток, и я судорожно водила по его рукам ладонями, жадно проводила пальцами, машинально сжимала запястья, остро нуждаясь в ощущении живого человеческого тепла и чутком биении жизни. Жизни. Я прикрыла глаза. Тогда, погибая от мучительной беспомощности и осознания собственного сокрушительного предательства, я начала понимать, что… что выберу живых. Народ Вальдеи. Но после этого уже никогда не стану прежней.
– Вернулся Тиан, – продолжила глухо. – Лошадей не привел, не смог даже близко подобраться к оцепленным шатрам вальдейцев. Сказал, что пришел слишком поздно… ведь сразу после того как Девятый ксарантир узнал о побеге принцессы Вальдеи, он приказал убить всю ее свиту. – Я посмотрела вперед невидящими глазами. – Он… больше не притворялся союзником. Не выставил условий, не заговорил о моей сдаче… Убил всю свиту. Сразу. А ведь прошло от силы полчаса после моего побега… Помолчала, сглотнув. – Вальдея – маленькая страна, и я лично знала каждого, кто отправился в то ужасное путешествие вместе с нами, некоторых – как, например, мамину старшую фрейлину – с самого детства. Был паж… Ашел… Он вызвался побыть еще и грумом, лишь бы отправиться в увлекательную поездку… Ему было четырнадцать, и он… он был такой… – Я прикусила задрожавшую губу и продолжила сипло: – Уверена, он дорого продал свою жизнь. Как и последний воин из королевской стражи, оставшийся охранять шатры. Если… если, конечно, успели сделать хоть что-то.
Я стиснула руки Делаэрта, безжалостно сминая манжеты сорочки.
– Предположить не могла, что все так обернется. Думала, что потом буду вести переговоры о выкупе, если всем уехать не удастся… Какой смысл было их убивать? Зачем Девятый расправился с ними? Из-за меня, да? Только из-за меня?! Показать, что игры закончились, и отомстить за то, что выставила его перед Вторым и Восьмым ксарантирами слабаком, неспособным совладать с девчонкой, отчего идеальный план покатился прямиком в авиррову бездну? Я… не знаю. Но помню, что до этого самонадеянно считала, что ничто на свете больше не способно меня сокрушить. После того, что я уже пережила… Я ошибалась. Потому что эта трагическая новость вышибла из меня весь дух, согнула пополам. Неужели… первое же мое решение как правящей принцессы Вальдеи обернулось гибелью для моих любимых подданных? Для моих… друзей? Неужели… надо было подчиниться Девятому? Неужели следовало отдать Вальдею ксарантирам и именно это стало бы для нее благом? Нет, не верю. Они бы исчерпали все ее ресурсы, вырубили вековые леса, обескровили рудники, выжали страну досуха. Стоило впустить этих жадных стервятников, обратно я их никогда не выгнала бы, даже после совершеннолетия… Нет, он бы брал и брал серебро, не считаясь с балансом сил, стараясь успеть за отведенный трехлетний срок моей ограниченной власти… Ну а дальше? Что дальше? Исполнился бы мне двадцать один, стала бы я полноправной правительницей и что? Как мне выдворить из страны ксарантиров? К тому времени они наверняка обосновались бы в моем доме, как в своем собственном! В Содружество же входит девять княжеств. Девять! Девять, готовых поддержать друг друга, армий. Сейчас в сговоре только трое, но и остальные соправители вряд ли будут возражать против владения небольшой, но плодородной землей, насквозь пропитанной магией. Преследовать принцессу-сироту и вероломно нападать на ближайшего соседа кто-то из ксарантиров, может, и отказался бы, вспомнил бы о чести, но кто бы стал вмешиваться в отношения между законными супругами? Однозначно никто. Я это ясно понимала, но все же, все же… моя свита. Эти бессмысленные жертвы не давали покоя. Могла ли я избежать их? А сколько будет жертв в будущем? Готова ли я… стать правящей принцессой? Справлюсь ли?