Жена его высочества

Я собиралась заметить, что зубная служка в перьях полуфеи – это слишком эпатажно и даже смахивает на дурной тон, к тому же веера – уже прошлый век, но пока облекала критическое замечание в тактичную форму, раздался негромкий стук. Поскольку донесся он со стороны нашей общей с принцем гостиной, я вступать в обсуждения фейской моды не стала, торопливо поднялась, пересекла комнату и открыла дверь, ничего не спросив.

– Ваше высочество. – Личный слуга Делаэрта склонился в глубоком поклоне. – У меня для вас письмо от наследного принца.

– А где он сам? – спросила. Надеюсь, прозвучало не слишком недовольно из-за постигшего разочарования.

– Его высочество покинул дворец вчера вечером. Оставил письмо, чтобы не беспокоить вас в поздний час, – отчитался лихр Дейнет.

«Мог бы и побеспокоить!» – По счастью, ворчливую реплику удалось волшебным образом трансформировать в достойное принцессы:

– Благодарю.

Лихр низко поклонился, и я закрыла за ним дверь.

– Что там нам пишут? – Оскалка парила в воздухе, жадно потирая лапку о лапку. Сначала верхние, а потом и нижние.

– Сомневаюсь, что принц упоминал тебя, – заметила скептически и письмо развернула так, чтобы любопытный фейский нос туда заглянуть не смог.

Ну, мало ли что мне там Делаэрт пишет! Я уже не знаю, что и думать, если честно.

– Рассказывай давай! – возопила Оскалка, глядя, как я задумчиво пробегаю послание глазами.

– Принц отбыл в Межмирье, – сообщила, опускаясь в кресло. – С Тадеушем.

– Тадеуш – это… – Оскалка заинтересованно встрепенулась.

– Именно, – подтвердила. – Вместе они собираются достать Вальдею из межпространственного кармана. Дел захватил с собой старинный амулет-накопитель, но совершенно справедливо полагает, что при личном участии авирра дополнительная сила не понадобится.

Я выдала пальцами барабанную дробь по столешнице. Довольно интенсивную, поскольку чашки робко звякнули.

– Просит отдыхать и ни о чем не волноваться.

– И? – воззрилась на меня Оскалка.

– Без «и», это все, – констатировала я.

– Но… ты какая-то несчастная? – явила чудеса проницательности зубная фея, и я вскочила с места.

– Мейра! – проскрежетала сквозь зубы.

Нет, ну я так и знала! Стоило только на минуточку ослабить контроль над ситуацией, размякнуть ненадолго на крепком плече, как мужчины тут же все решили за меня! И оказалось, в сущности, не важно, кукла ты или правящая принцесса. Я едва удержалась, чтобы патетично не воздеть руки. В общем-то я не любительница театральности, так что обошлась без эффектов.

– Он же тебе… помогает? – уточнила зубная фея, назойливо маяча перед самым лицом.

– Несомненно, – выдохнула, возвращая самообладание. – И я очень благодарна. По магической мощи мне с принцем не сравниться, и было весьма любезно с его стороны… э-э… заменить меня в этом мероприятии. Но! – Тут я уставила на фею глаза, по причине негодования такие же круглые и выпученные, как и у самой Оскалки. – Почему было не взять меня с собой?! Он меня от Тадеуша ограждает, что ли? Или вообще от всего? Что значит «отдыхать и ни о чем не волноваться»?! Да я с ума сойду от бездействия и неизвестности здесь, когда они и Вальдея – там!

Возможно, я бы все же заломила драматически руки под поощряющим взглядом сочувственно кивающей подружки, но меня отвлекла возня за окном.

– Мальчик? – ахнула, изумленно наблюдая, как встрепанный ареннин испуганно карабкается на подоконник и потом одним гигантским отчаянным прыжком оказывается у клетки. – Ты вернулся?

Птицефей поспешно заскочил внутрь, захлопнул дверцу и вцепился в нее верхними лапками, удерживая изо всех сил. Ну, магический засов же я сняла, а простой щеколды на клетке не было.

– Что это с ним? – озадачилась Оскалка, и в ответ на это от окна прозвучала короткая мелодичная трель.

– О! – воскликнула я, боясь пошевелиться, чтобы не вспугнуть чудо. – Это же… ареннины!

Пронзительно-золотой крупный ареннин вился у самого окна, с любопытством выглядывая сородича. Сунулся было в комнату, но защитный контур мягко спружинил, не пуская. Ареннин прижался клювом к магической сетке и выдал еще одну трель: по звучанию так явно ласковую и даже просительную.

Мой питомец в клетке отрицательно замотал головой.

К кружащему за окном ареннину присоединились еще двое: каждый из них продемонстрировал свои певческие способности, выведя по мелодии, один – соблазнительную, а второй – настойчивую и даже капризную.

Мальчик тяжело опустился на пол клетки и обхватил голову обеими крылышками, надо полагать, зажав маленькие полукруглые уши.

Мы с Оскалкой потрясенно наблюдали за разворачивающейся мизансценой.

– А наша-то курица поэффектнее будет! – с неожиданной гордостью вынесла вердикт зубная фея. – Эти хоть и толстые, но какие-то… одноцветные. И хвосты куцые.

– Думаю, это самки, – предположила я.

– Да ты что?! – Оскалка проделала пируэт в воздухе. – А чего такие огромные?

Она устремилась вперед, пытливо вглядываясь в нежно воркующих ареннинов.

– Похоже, ты права, – пробормотала подружка. – Вон как глазками стреляют! И мордочки хоть и упитанные, но… женственные какие-то. Странно, у птицефей самки крупнее самцов, что ли?