Жена и 31 добродетель

– Он тоже искал тебя, но не мог обратиться к властям, чтобы постараться сохранить репутацию семьи. И кажется, нам это удалось. По крайней мере, версия, что ты сейчас на море, пока не оспаривается. Хотя, конечно, это дело времени. Ведь тебя там так и не видели. Думаю, брак с маркизом Лорн – дело давно минувших дней.

– Роберт! – возмутилась леди Эсмерелда, полагавшая, что Розалинда ничего не знает.

– Не надо, мама, – грустно покачала головой дочь. – Отец не скрывал своих намерений. Причем, расписывал все в подробностях. Я была пешкой в его игре.

– Ты знала?! – леди Горсей была потрясена. – Но мы с Олфордом договорились, что ты узнаешь только непосредственно перед помолвкой, ведь зная твой характер, мы вполне могли предполагать очень бурную реакцию. – Присмотревшись к дочери, она нерешительно продолжила: – Ты… ты поэтому сбежала?

У матери на глаза навернулись слезы, когда она осознала, что послужило причиной ее поступка.

– Ну… – отвела взгляд Розалинда.

– Боже мой! Милая! Да мы бы никогда тебя не заставили против воли! Как ты могла подумать… – она заломила руки.

– Отец был очень убедителен. И я верю, что он не отступится и доведет задуманное до конца.

– Не может быть! – воскликнула леди Горсей.

– Думаю, в чем-то она права, – подал голос Роберт. – Ты, мама, веришь только в хорошее.

Ответу леди Эсмерелды помешал приход Амабель. Она неспешным шагом вошла в комнату и остановилась, глядя на Розалинду. Та встала и нерешительно приблизилась к невестке. Весь ее вид выражал раскаяние.

Розалинда робко протянула ей руки, почти уверенная, что Амабель не примет ее жест, и тут же облегченно выдохнула. Жена ее брата не только взяла ее руки в свои, но и тут же порывисто обняла. Беглянка еле сдержалась, чтобы снова не разрыдаться как маленькая девочка. Она не могла не понимать, что не заслужила этих знаков привязанности и всепрощения. С ее сформировавшимся надменным и пренебрежительным отношением к людям, получать в ответ всехристианскую мудрость. Выпустив дрожащий выдох, она разомкнула объятия и чуть улыбнулась. В ее жизни наступали перемены, потому что жить так, как она привыкла до сих пор, у нее уже не получится. Это она осознавала со всей ясностью.

– Ты голодна? – заботливо спросила ее Амабель, бросив быстрый взгляд на мужа.

– Немного, – почти шепотом ответила Розалинда, внезапно ощутив, что аппетит вернулся, а жизнь внезапно заиграла яркими красками. Чудо всепрощения или добродетельной любви?

Выбросив ироничные мысли из головы, беглянка с удовольствием окунулась в домашнюю атмосферу обеда, которую не нарушил, к ее удивлению, даже доктор Фицлан, присоединившийся к застолью. Его добродушные комплименты дамам и рассказы о пользе говядины, были как приятная приправа, придававшая блюдам особый вкус. Вистан, так же сидевший за столом, принимал минимальное участие в беседе, отдавая должное стараниям кухарки и явно сторонясь Розалинды. Впрочем, она не расстраивалась. Ей хотелось забыть и свой побег и то, что именно виконт ее нашел. Потому что это вызывало раздражение и неосознанное чувство того, что теперь она ему обязана. А быть обязанной леди Розалинда не любила. И у нее складывалось впечатление, что Монфор это понимал, поэтому и держался на расстоянии.

По настоянию Амабель все разговоры отложили на завтра, и Розалинда пораньше решила лечь спать. Она зашла в свою комнату с ощущением, будто не была в ней много лет. Все вещи казались ей чужими, будто покрытыми вековой пылью, хотя комната была чисто прибрана.

Девушка подошла к окну. Открывшийся вид казался странно незнакомым, хотя она отсутствовала всего пару месяцев. Ухоженный сад, казалось, тоже был взбудоражен ее возвращением. Деревья, дрожали под порывами ветра и протягивали свои раскидистые лапы ему навстречу лишь затем, чтобы быть отвергнутыми. Похоже, погода сочувствовала ее мечущейся душе.

Розалинда задумалась о том, как родные встретили ее. И о том, какие эмоции бушевали в ее груди в этот момент. Амабель была очень добра. По-настоящему проявила участие. А брат… что ж, брат не запер ее в подвале и не наорал. Наверно, это можно считать маленькой победой.

Если бы только не угроза встречи с отцом. Она нахмурилась. Как бы ей этого не хотелось, но разговора с грозным родителем никак не избежать. Розалинда понимала, что все ее мужество и уверенность разобьются как волна о берег при встрече с его холодным взглядом. Он ее буквально заморозит на месте, не дожидаясь оправданий, и придумает такое наказание, что она свою жизнь до этого дня посчитает поистине королевской.

Вздохнув, Розалинда направилась к кровати, разумно посчитав, что сейчас отдохнуть будет самым разумным. Чтобы ей завтра не предстояло выдержать, свежая голова будет в самый раз. Вскоре, она уже забылась в глубоком и здоровом сне.

***