Жена поневоле

Выслушав, Кирин краткий рассказ о случившемся в доме, Федин нахмурился — дело было какое-то поганенькое и в тоже время жестокое, если, конечно, все это было правдой. Поганое, жестокое и трудоемкое, в смысле экспертиз — начиная от простого анализа крови до описания состояния всех внутренних органов, еще необходимо определить место убийства (по количеству крови на месте преступления — возможно, жертву преступления убили в другом месте, а потом просто перенесли в дом), причину смерти — является ли «орудие убийства» причиной смерти или смерть наступила в следствии чего-то другого, необходимо узнать в следствии чего — что явилось причиной смерти, необходимо, как можно точнее, определить время смерти — может у подозреваемого имеется алиби именно на это время и еще много чего надо сделать экспертам — вряд ли они за неделю управятся с таким объемом работы и подозреваемому придется сидеть. Сидеть не у себя в креслице в трехэтажном доме, а следственном изоляторе… И если не помочь этому самоуверенному «богатому Буратино», то сидеть он будет долго, очень долго — похоже адвокат у него хреновый.

К дому подтянулись детективы из охранного агентства «Панцирь» — назревали тайные, серьезные, мужские разговоры и Кира предложила всем подняться в кабинет — «с глаз долой» и подальше от посторонних ушей. Они закрылись в кабинете Бурмистрова и секретничали почти час. Потом Федин с детективами облазили весь дом и участок, что-то записывали сверяли, вымеряли, прикидывали и пробовали.

— Обрадовать я вас, Кира, пока не могу, но за дело я возьмусь — об оплате договоримся.

Кира кивнула и вспомнила «самого лучшего» адвоката.

— Нам Абрам Ааронович…

— Шеккельбаум, — тут же подсказал Федин. — Что неужели взялся за дело?

— Нет, но подсказал…

— Жаль, очень жаль.

— Да вы будете меня слушать! — Кира дернула его за рукав пиджака. — Он сказал, что если Вячеслав Львович точно этого не делал, то с этой спермой не все так просто: надо узнать кто ее достал и как. В общем: «Кто шляпку спер — тот и тетку пришил», в нашем случае «кто сперму спер, тот…» Ну, не валяются же по всему дому презервативы со спермой! Значит, «спер» кто-то близкий к телу Бурмистрова.

— Хорошо бы у него узнать, кто эти близкие.

— И сдавал ли он сперму на ЭКО или какие-нибудь процедуры… А еще у Вячеслава Львовича гематофобия — боязнь крови, только об этом никто не знает. Нужно с Борисом Яковлевичем поговорить, чтобы он запрос на освидетельствование сделал в госпиталь Шубина.

— Гемаатофобия, — повторил Федин, запоминая. — Не волнуйтесь, Кира, во всем разберемся. Про крестины Машки не забыли?

— Нет, что вы, Константин, в пятницу 30 в три в храме Сергия Радонежского.

— Тогда все. Я поехал… Эх, жаль Абрам Ааронович отказался, с ним бы мы это дело враз закрыли…

25

Еще одну ночь спать в пустом доме Кира не захотела и, выпустив Лариона на волю, сказала Николаю, что все могут пользоваться тренажеркой, сауной и даже биллиардной и даже по ночам, условие: чтобы везде был порядок, и чтобы поднимались они на третий этаж по винтовой лестнице.

Кира подумала так — чем больше народу в доме будет ночью и днем, тем труднее будет преступникам выслеживать и выведывать.

Похоже новость обрадовала ребят и через полчаса уже слышался едва различимый лязг железа в подвале.

Вспомнив про адвоката, Кира позвонила Борису Яковлевичу и тот заверил, что все в порядке — деньги передал, а вот свидание пока не разрешили. Кира пообещала сама завтра же поехать к Знаменскому и прояснить этот вопрос. Заодно поинтересовалась: не видел ли Борис Яковлевич ее паспорт…

— Что, потеряли? — как-то неожиданно оживился адвокат. — А как же вы на свидание пойдете к Вячеславу Львовичу?

— А что, со справочкой меня не пустят?

— С какой справочкой?

— Об утери паспорта.

— А-а… Вы уже и в полиции побывали.

— Конечно, во всем должен быть порядок: если найду паспорт или если мне его вернут, то пойду в полицию и заберу заявление. А пока мне надо собрать столько бумажек… Так значит, Борис Яковлевич не видели?

— К сожалению, нет.

Поговорив с адвокатом, Кира достала из сумочки паспорт, и спрятала его в сейф в кабинете, переложила черновики завещания и дарственной в прозрачный файлик и отнесла файлик в гостиную, положила на столик — вроде как, забыла — пусть кому интересно, почитают, а потом доложат, кому следует.

Она так и не успела сделать перестановку в хозяйской спальне, чтобы освободить себе маленький уголок для кровати и ей пришлось устраиваться на необъемной кровати Бурмистрова — прямо на покрывало постелила простынь, положила новенькую подушку и, притащив с дивана все маленькие подушечки, устроила больную ногу повыше.

На эту ночь Кира оставила Лариона «дежурить» в коридоре — к кабинету он точно никого не подпустит, а проходящего мимо, если такой появится, обязательно облает.

Выключив свет, Кира закрыла окна в кабинете и балконную дверь в спальне, чтобы не подсматривали и не подслушивали, улеглась на кровать и позвонила Шубину.