Жена винодела

– Я, кажется, потеряла аппетит. Извини. Пожалуйста, оставайся, поешь без меня. – Она поднялась и, не дожидаясь ответа Лив, пошла к выходу.

– Бабушка Эдит, погоди! – Лив схватила свой кошелек и рванулась вслед, но бабушка двигалась на удивление проворно и к тому моменту, как Лив достигла двери, уже успела оказаться снаружи. И все же перед тем, как выйти вслед за ней, Лив задержалась у входа. Справа от него висела старая черно-белая фотография в рамке с табличкой, на которой было выгравировано «Эдуар и Эдит Тьерри, 1939».

С бьющимся сердцем Лив вглядывалась в зернистое изображение рослого красивого мужчины с редеющими черными волосами и его миниатюрной темноволосой супруги, позирующих с гордой улыбкой перед входом в брассери «Мулен». Хотя фотографии было восемьдесят лет и она не отличалась четкостью, но не узнать на ней бабушку было невозможно. Лив с восхищением рассматривала молодую Эдит Тьерри, даже дотронулась пальцем до ее лица и лишь тогда напомнила себе, что в ней сейчас нуждается другая Эдит Тьерри – девяностодевятилетняя и упрямая как мул.

Выскочив на улицу, Лив принялась озираться и увидела, что бабушка уже прошла целый квартал и вот-вот исчезнет в толпе.

– Бабушка Эдит! – окликнула она. – Погоди!

Но бабушка даже не сбавила шаг. Лив, прокладывая себе дорогу сквозь плотные толпы туристов, сумела нагнать ее только у самого отеля.

– Бабушка Эдит! – крикнула она в третий раз.

Бабушка наконец обернулась, и Лив открыла для нее входную дверь.

– Оливия! Что ты здесь делаешь? Я думала, ты останешься и поешь.

– Это была ты, правда? Ты была женой Эдуара! Что там произошло, бабушка Эдит?

Бабушка лишь вздохнула и вошла в отель. Лив поспешила за ней.

– Бабушка Эдит! Я видела фотографию. Тебя с Эдуаром перед брассери в 1939 году.

– Какую фотографию? – Бабушка шагнула в лифт, придержав дверь для Лив, но избегая ее взгляда.

– У входа. Там написано, это Эдуар и Эдит Тьерри.

– Ну, значит, ты уже получила ответ.

Двери лифта распахнулись на шестом этаже, бабушка Эдит вышла, Лив тоже, но, повернув к номеру, остановилась. Перед дверью стоял вчерашний поверенный с конвертом в руках.

– Мадам Тьерри! – обрадованно произнес он. – Вас-то я и искал. – Он протянул бабушке конверт, та выхватила у него бумаги и без единого слова прошла в номер, захлопнув за собой дверь. Улыбка на лице Жюльена погасла. Он повернулся к Лив:

– С ней все в порядке?

– Ничего не понимаю, – призналась Лив и добавила, видя недоумевающий взгляд Жюльена: – Мы только что вернулись из брассери «Мулен», которой во время Второй мировой войны, очевидно, владели моя бабушка и мой давно пропавший дед. Но она не хочет мне ничего говорить.

– А-а… – Жюльен еще раз взглянул на закрытую дверь, затем вновь перевел глаза на Лив.

– А вы знаете ее историю? О том, что случилось в брассери «Мулен»?

Жюльен поколебался:

– Кое-что знаю.

– И?

– И… Лив, боюсь, я не могу вам сказать. Просто позволю себе напомнить: вещи не всегда таковы, какими кажутся.

– Боже, – пробормотала Лив, – очередное загадочное утверждение. – Она рылась в кошельке в поисках ключа. – Это ведь не только ее история, а и моя тоже. Мой отец умер, когда я была маленькая, а бабка отказывается говорить о прошлом. Ей девяносто девять. Если я не начну сейчас соединять кусочки головоломки, они будут потеряны навсегда.

– Думаю, поэтому-то она вас сюда и привезла.

– Ходить кругами вокруг правды и глушить джин?

Жюльен рассмеялся.

– Может быть. – Выражение его лица смягчилось. – Она не говорит о прошлом уже много, много лет. Вероятно, это для нее болезненно.

– Но…

Жюльен поднял руку:

– Но согласен, вы имеете право знать. Поэтому, думаю, я могу сообщить вам, по крайней мере, то, что ваша бабушка действительно некоторое время жила здесь, в Шампани. И познакомилась здесь с моим дедом – много лет назад, во время войны.

– Значит, вашему деду тоже известно ее прошлое?

– Те моменты, которыми она сама с ним поделилась, да. И те, которым он сам был свидетелем. Но я уверен, она расскажет вам больше. – Жюльен крепко пожал руку Лив. – Дайте ей время.

Лив поразилась, какие у него теплые и сильные пальцы.

– Благодарю вас. – Она поспешно убрала руку.

– Pas de quoi[19]. Не забывайте, Лив, лучшие моменты в жизни заслуживают ожидания. – И Жюльен, пробормотав еще что-то на прощание, ушел.

Глава 12 Февраль 1942 Инес

Виноград был собран, осень сменилась зимой, дни стали короче, лозы по ночам покрывались коркой льда. И Мишель тоже делался все холоднее. Инес пробовала объяснить ему, зачем ей так понадобилось увидеться с Эдит, но с тех пор прошли месяцы, а он ее так и не простил. Не то чтобы она нуждалась в его прощении, но Мишель словно бы закрылся от нее, и уже долгое время Инес не покидало ощущение, что тогда, в сентябре, посреди войны, она обрела врага в лице человека, который должен бы был любить ее больше всего. Впрочем, терять его она начала намного раньше.