Женщина, которая жила у моря

Нью-Йорк, 3 ноября 1905 г.

Дорогая Костанца!

Давно не получала от тебя писем. Не знаю почему: может, почта плохо работает, а может, у тебя нет желания мне писать. Если это так, то я не держу на тебя зла.

Как ты? Я очень волнуюсь за тебя, особенно теперь, когда узнала, что твоя помолвка расстроилась. Эта новость сильно меня огорчила, представляю, как ты страдаешь. Я очень по тебе скучаю, мне хочется быть рядом с тобой, как в старые времена.

Нью-Йорк – очень интересный город, но мое сердце принадлежит Мессине. Ты знаешь, как грустно мне было уезжать. Я ненавидела отца за то, что он заставил нас ехать с ним на другой конец света. Но теперь я привыкла, помогаю отцу в больнице для эмигрантов, и, должна признаться, эта работа мне очень нравится.

Хочу сказать тебе, дорогая Костанца, что все мы привязаны к прошлому и храним в сердце дорогие нам воспоминания, но все же не стоит закрываться от возможностей, которые дает нам жизнь, особенно когда мы еще так молоды. Поэтому я хочу сделать тебе одно предложение. Почему бы тебе не навестить меня? Уверена, здесь ты сможешь обрести покой, который потеряла.

Я поговорила о твоем приезде с родителями, и они будут очень рады принять тебя. Ты сможешь жить у нас столько, сколько пожелаешь. В Нью-Йорке в каждой итальянской семье гостит кто-нибудь из соотечественников. К тому же ты знаешь, как были близки наши отцы. У нас новая просторная квартира, да и Федерико скоро переедет в Лос-Анджелес: он устроился там инженером в железнодорожную компанию, так что ты сможешь удобно расположиться в его комнате. Она хоть и небольшая, но очень светлая. Постарайся приехать весной, в Нью-Йорке в это время очень красиво и зелено.

Я знаю, какая ты сильная и смелая, и потому уверена, что ты примешь мое приглашение и отправишься навстречу новому приключению. С нетерпением жду твоего ответа.

Твоя подруга Джузеппина

(здесь все называют меня Джо, как одну из сестер в прекрасном романе «Маленькие женщины»

[20], который я только что закончила читать)

Костанца хранила это письмо всю жизнь.

10

– Ты уверена, что она пошла на рынок? Девушки не ходят на рынок одни. К тому же в такой час рынок закрыт, – в который раз говорила тетя Джустина.

Большие часы в гостиной недавно пробили половину третьего. Стол накрыли в комнате рядом с кухней, где они теперь обедали. Над прикрытым тканью хлебом уже вились мухи, а Костанцы все не было. Кармелина потеряла ее из вида в толпе недалеко от рыбной лавки.

Агата высунулась с каменного балкона и стала вглядываться в женщин, приближающихся к дому. Она надеялась увидеть среди скрытых под шляпками лиц свою дочь, но это было не так просто, поскольку на улице было очень людно: только что прибыли паромы.

– Прошло уже больше трех часов, – взволнованно заметила тетя Джустина.

– Я прекрасно знаю, сколько времени прошло, – отрезала Агата.

Она снова вернулась в комнату Костанцы, расположенную немного южнее. С ее балкона был отлично виден киоск и литая дверь, ведущая в здание рынка.