Женщина, которая жила у моря

Пьетро с вдохновленным видом слушал музыку, непроизвольно сопровождая ее чуть заметными движениями рук, и аплодировал, не жалея ладоней. Когда все закончилось, он сказал, что с нетерпением ждет отзывов в газетах.

– Сила и энергия Тосканини поистине непревзойденны! Он все держит под контролем, ничего не упускает! Ему не нужно делать лишние жесты, он полностью доверяет музыкантам, потому что каждый пассаж оттачивался на репетициях с маниакальным упорством!

«Маэстро Малара, похоже, был целиком сосредоточен на оркестре и дирижере», – подумала Костанца.

– По-моему, в нем есть что-то от жреца, что-то священное, – робко заметила она.

Малара изумленно посмотрел на нее.

– Да, вы совершенно правы, так и есть.

Костанце польстило, что Малара одобрил ее замечание. Она стеснялась говорить с ним о музыке, боясь показаться глупой. На самом деле Костанце всегда было неловко в его присутствии, и теперь, увидев Пьетро в его стихии, такого уверенного в себе, она еще сильнее ощутила пропасть между ними.

Пьетро внимательно посмотрел на нее, и на мгновение Костанца почувствовала себя загипнотизированной этим взглядом.

– А как тебе понравился Карузо? – вмешалась Джузеппина. – Ты так мечтала его услышать, а теперь молчишь.

– Что тут скажешь, это было божественно!

И обе принялись петь дифирамбы любимцу публики.

На выходе из театра девушек подхватила толпа, и в какой-то момент они обнаружили, что Пьетро нигде нет. Они огляделись по сторонам, но он куда-то исчез. Вернувшись в театр, они увидели его в фойе: он оживленно беседовал с какими-то людьми.

– Сначала он был таким внимательным, а теперь даже не замечает нас, – буркнула Джузеппина.

Когда они робко приблизились, Пьетро бросил на них мимолетный взгляд, но продолжил говорить как ни в чем ни бывало. Судя по содержанию разговора, все эти люди были профессиональными музыкантами или музыкальными критиками.

– Тосканини взял чуть более медленный темп, чем обычно, но вышло превосходно!

– А мне, наоборот, показалось, что темп был быстрее обычного, как при крещендо, так и при диминуэндо, но эффект оказался фантастическим.

– В третьем акте в сцене на Ниле он смягчил свой пыл и перешел на бесподобное модерато.

– Какая изящная фразировка, какая симметрия в мелодике! Но больше всего поражает ощущение полной гармонии во всем – солисты, хор, свет, декорации…

– Карузо был хорош как никогда. Он так распределил свою партию под руководством Тосканини… Чего стоит только дуэт с Дестинн![41]

– А вы заметили, что хор был расширен? Это придало опере особую живость…

– Идеальное исполнение!

– Верди, несомненно, нашел своего лучшего интерпретатора! Тосканини проникся музыкой Верди душой и телом!

– Это верно, он как будто сам в него перевоплотился!

– Он даже ни разу не заглянул в партитуру, – заметил кто-то.

– Уж лучше партитура в голове, чем голова в партитуре!

Все дружно рассмеялись над этим каламбуром.

Тут Пьетро наконец опомнился.

– Прошу прощения, дамы. Я не заметил, что вы от меня отстали. Я вел себя непозволительно. Но все было так…

– Не беспокойтесь, маэстро, мы прекрасно понимаем, что вы хотели поделиться впечатлениями с теми, кто разбирается в музыке лучше, чем мы, – заметила Костанца.

– Благодарю вас.

– А что вы скажете о Карузо, маэстро? – вмешалась Джузеппина. – Он был великолепен, не правда ли?

Костанца закатила глаза, давая понять, как ей все это надоело. Джо была буквально помешана на Карузо.

– Разумеется, тут и говорить нечего.

Пьетро обернулся к коллегам, которые направлялись к гримеркам. Он вытащил из кармана часы и подумал: а не посадить ли девушек в экипаж и не присоединиться ли к остальным, чтобы засвидетельствовать свое почтение гению? Но Пьетро быстро отмел эту мысль: он понимал, что не может так поступить.

– Идемте, – поспешно сказал он.

Пьетро подозвал экипаж и с подчеркнутой вежливостью усадил девушек. За всю дорогу он не проронил ни слова.

10

В то воскресное ноябрьское утро, в день святого Мартина, солнце сияло почти по-летнему ярко. Соблазнившись хорошей погодой и не желая показаться невежливой, Костанца, после недолгих колебаний, согласилась пойти на прогулку с маэстро Маларой.

Когда она уже собиралась уходить, Джузеппина потянула ее за рукав и что-то прошептала, но Костанца не поняла ни слова и не придала этому особого значения.

– Вам нравятся пешие прогулки? Если хотите, возьмем экипаж. Мне хотелось бы пройтись с вами в моем любимом парке, но это довольно далеко отсюда.

– Нет, пожалуйста, давайте прогуляемся пешком. Ходьба успокаивает меня, проясняет голову. В Мессине я часто ходила пешком.

Они молча пошли рядом. Пьетро немного смущало, что девушка выше него. Он подумал, что в экипаже это было бы не так заметно. Пожалуй, не стоило спрашивать ее о предпочтениях. Прошло много лет с тех пор, как Пьетро ухаживал за Эвелиной, но тогда он был очень молод и все это казалось ему естественным, а теперь он утратил былые навыки и не знал, как себя вести. Эвелина была простушкой и ловила каждое его слово, но с Костанцей все иначе. Хотя Пьетро знал ее совсем немного, он чувствовал, что она наделена особой восприимчивостью.