Женщина, которая жила у моря

Зина слушала молча. Когда я закончила, она посмотрела на меня, но ее мысли, очевидно, витали где-то далеко.

– Бедная женщина! – пробормотала она. – Сколько ей пришлось пережить. Ты уверена, что письмо было запечатано, что она так и не прочла его?

– Да, совершенно уверена, потому что прежде, чем его вскрыть, я долго колебалась. Гадала, почему оно осталось нераспечатанным.

– Она бы обязательно приехала, если бы прочла.

– Вы ведь знали Костанцу, правда?

– Знала ли я ее? Конечно, знала. Я прожила с ней много лет. Заботилась о ней до последнего дня.

Я сгорала от любопытства, но не осмелилась спрашивать сразу обо всем напрямую.

Вдруг Зина как-то странно посмотрела меня и спросила встревоженным голосом:

– Ты зачем сюда явилась? Что тебе нужно?

– Я же говорила, что не стоило принимать ее, – поддакнула камеристка.

– Мне ничего не нужно, совсем ничего. Не бойтесь, можете быть спокойны. Я просто хотела разобраться, – поспешно сказала я с широкой улыбкой, пытаясь успокоить старушку. – Отец говорил, что никогда не видел своих бабушку и дедушку, что они умерли в Америке еще до его рождения. И тут я узнаю, что его бабушка была жива еще в 1971 году и писала дочери из Неаполя! Из этого самого дома!

– Это старая история, – заговорила Зина уже более спокойным тоном. – Все это было еще до войны. Теперь мир стал совсем другим. Сейчас все куда проще, каждый делает, что хочет. Антоньетта, когда умерла тетя Костанца? Я помню день – 14 апреля, но в каком году, 1971-м или 1972-м? – обратилась она к камеристке, которая как раз принесла поднос с чашкой кофе для меня и стаканом воды для нее.

– Уже 11 часов, пора принимать лекарство, – немного грубовато заявила Антоньетта, протягивая Зине таблетку и стакан. – Вот так, умница. Да, это было 14 апреля 1972 года.

Подавая мне кофе, она добавила шепотом, чтобы Зина не услышала:

– У нее прекрасная память на прошлое, но если вы спросите, что она ела вчера на обед, она ни за что не вспомнит.

– Антоньетта очень помогла мне, когда Костанца заболела. Правда же? Она как член семьи.

– Signurì[61], я поступила на службу в эту семью, когда мне было 11. Раньше так было принято. Матери устраивали дочерей в приличную семью, чтобы те учились ремеслу, и все были спокойны. Не то что теперь: приходится нанимать приезжих, которые ничего не хотят делать. Я люблю синьору Зину, как родную мать. Она дала мне хорошее приданое, когда я выходила замуж, и забрала к себе, когда муж меня бросил.

Допив кофе, я решила продолжить расспросы.

– Так, значит, прабабушка умерла здесь? И мой отец ничего об этом не знал?

– Костанца никогда не рассказывала мне о твоем отце.

Я была сбита с толку.

– Простите, синьора Зина, но кем вы приходитесь Костанце? Вы родственница или просто близкая подруга?

Зина с недоумением уставилась на меня. На миг мне показалось, что она уже и забыла, кто я и зачем пришла. Но она ответила:

– Костанца была для меня больше, чем подруга, и больше, чем сестра. Она была для меня всем.

7

– Наверно, это покажется тебе странным, но мы познакомились случайно. Случилось это в 1939 году, при таких невероятных и волнующих обстоятельствах, что я до сих пор помню все как сейчас. Ты веришь в Бога, Лучилла? Ах, знаю, знаю. Нынешняя молодежь ни во что не верит, даже в церковь не ходит. А вот я верующая и верю, что Пресвятая Дева защищает нас. И что в тот самый день наш Отец Небесный сотворил такое чудо. Потому что это действительно было чудом. Мы с матерью отдыхали в отеле Terme di Pozzuoli. Кажется, он и теперь еще существует, как мне говорили. В те годы это было шикарное место, не знаю, как теперь. Мой муж так и не отвез меня туда, хотя я вернулась бы туда с превеликим удовольствием!

Я быстро достала телефон, нашла современные фото отеля и показала Зине.

– Да-да, он и есть. Тогда он казался мне таким изысканным, а теперь, похоже, порядком обветшал. Видишь красную штукатурку и белые капители? Они приводили меня в восторг! Справа от лестницы был бальный зал с красными бархатными диванами и креслами, а справа – просторная столовая с великолепными хрустальными люстрами.

С этими словами Зина вернула мне телефон.

– Ты же знаешь, мы, старики, отчетливо помним всякие мелочи, даже глупые. Так вот, я все еще помню те махровые халаты, которые надевали, когда шли купаться или принимать грязевые ванны. Сегодня таких халатов уже не найдешь. А этот бальный зал! В 15 лет тебе все в новинку, все кажется таким красивым, чудесным, прямо как в сказке… Стоило только перейти через дорогу, и ты уже на берегу моря, с утесами и лодками. До сих пор чувствую солоноватый запах моря!

– А почему вы поехали именно туда? Ваша мать проходила лечение?

– Мы сопровождали пожилую тетушку, которая принимала там грязевые ванны. В такие места ездят лечиться, а не развлекаться. По крайней мере, тогда так и было. Вот почему мы оказались в этом отеле несмотря на то, что соблюдали строгий траур. Совсем недавно умер мой отец. Я очень страдала, у нас были с ним особые отношения, мы никогда не разлучались. К тому же мне было грустно уезжать из родного города.

– Вы не из Неаполя?