Женщина-призрак

– В этом доме я родилась. Это дом моего деда. Когда умерла моя мать, меня стала воспитывать бабушка. Так интересно возвратиться в дом своего детства! Здесь то становишься очень молодым, то очень старым. Иногда от этого бросает в дрожь, понимаете? И еще этот дом посещают духи…

В своем старомодном платье она как раз соединяла в себе и молодость, и старость одновременно, была и бабушкой, и внучкой в одном лице, слегка страдающей шизофренией.

– Я надоела вам? – нервно спросила она.

– Нет, Но меня интересует Лео. Я очень мало знаю о нем.

– Я тоже немного знаю. В те два года я засыпала и просыпалась с мыслью о нем. Но потом я поняла, что почти не знала его. Он весь был как бы на поверхности, понимаете?

– Не совсем.

– Ну, он был бессодержательный человек. Он хорошо умел делать многое, но вообще-то он был пустым.

– Так что же он делал?

– Он принимал участие в девяти или десяти десантах на тихоокеанском фронте, а после войны участвовал в соревнованиях по гребле и теннису, путешествовал, играл в поло.

– Похоже, у него оставалось не слишком много времени на женщин.

– Ему и не нужно было много времени, – сухо ответила Эллен. – Мужчинам без внутреннего мира обычно не нужно для этого много времени. Это звучит непристойно, но так оно и есть. Я любила Лео и, возможно, все еще люблю. Не знаю, что бы я почувствовала, если бы в эту минуту он вошел в комнату…

Она посмотрела на дверь.

– Вы думаете, что он может прийти?

– Я даже не знаю, жив ли он…

– У вас есть причины думать, что его нет в живых?

– Нет, но я убедила себя, что его уже нет. Так мне легче. Он ведь даже не позвонил мне в Рено.

– Да, вам пришлось нелегко.

– В первую зиму я очень много плакала, поселившись здесь. И все, что происходило со мной, отображено в моих картинах.

– И вам стало не так одиноко?

Она подозрительно посмотрела на меня, будто хотела убедиться, что я не стараюсь сесть к ней поближе. Увидев, что это не так, она ответила:

– Мне все время было одиноко. Во всяком случае, до тех пор, пока я не научилась жить сама по себе. Вы понимаете, что это значит, если вы одиноки. Ужасно унизительно, когда приходится жалеть себя, особенно если во всем случившемся ты сам и виноват.

– Я понимаю вас, – ответил я и снова направил разговор в сторону ее замужества, которое было центром всего, что произошло. – А почему вы оставили своего мужа?

– Это наше личное дело.

– Но вы же оставили еще и маленького сына.

– Брайан угрожал убить меня, если я попытаюсь забрать Джерри с собой или хотя бы увидеться с ним. Да, я оставила своего сына… я научилась жить без него. Мне действительно никто не нужен.

– Образно говоря?

Она вдруг улыбнулась, и тени исчезли с ее лица, озарившегося каким-то непонятным светом.

– На самом деле мне плохо без детей. Я имею в виду не только своего сына. Мне не хватает детей, которых я учила в школе. Я очень часто вижу их лица и слышу их голоса.

– И Марту Крэндел?

– И ее в том числе.

– И Альберта Свитнера, и Фреда Сноу?

Эллен спокойно посмотрела на меня.

– Вы проделали глубокие раскопки в моем прошлом. Поверьте, я не такая уж важная персона.

– Может быть, вы и нет. Но Альберт, Фред и Марта – все они появились неожиданно для меня, но не случайно. Тем более, что все они учились в вашем классе. К несчастью, это так.

– Почему к несчастью?

– Эти трое представляют собой очень сложную комбинацию. Наверное, вы слышали об их довольно известном путешествии в Лос-Анджелес? Мне не совсем ясно, кто там был вожаком. Альберт?

– Тогда власти считали так. У него единственного уже была судимость. Но я полагаю, что в действительности это была идея Марты.

Подумав немного, она добавила:

– Марте удалось удачней всех выпутаться из этой истории. Если, конечно, не считать вынужденного замужества.

– Кто был отцом ее ребенка? Альберт Свитнер?

– Об этом вам придется спросить у нее.

Эллен попыталась переменить тему разговора:

– Альберта действительно убили? Марта сказала мне об этом по телефону.

– Он убит прошлой ночью. Не спрашивайте меня, кто это сделал и почему: я не знаю.

Она огляделась с таким ужасом, будто труп Альберта лежал у ее ног.

– Бедный Альберт, как мало он пожил! Большую часть своей сознательной жизни он провел в тюрьме.

– Откуда вы это знаете, мисс Сторм?

– Я с ним виделась, – ответила Эллен и, после небольшой паузы, смущенно добавила: – Он приезжал сюда на прошлой неделе.

– Вы знали, что он бежал из тюрьмы?

– А что, если и знала?

– Вы не выдали его властям?

– Я не настолько примерный гражданин, – ответила она с иронией. – Это был уже третий приговор, и большую часть жизни он должен был провести в тюрьме.

– За что он был осужден?

– За вооруженное ограбление.

– И вы не побоялись впустить его в дом?

– Нет. Мне было просто странно видеть его у себя в доме, но я не боялась.

– Чего он хотел от вас? Денег?

Эллен кивнула.

– Много я не могла ему дать. Я давно уже не продавала картины.

– А что еще вы ему дали?

– Немного хлеба и сыра.

Книга в зеленой обложке была еще при мне. Я вынул ее из кармана.

– Как она похожа на одну мою книгу, – заметила Эллен.

– Она и есть ваша.

Я показал ей экслибрис.

– Откуда она у вас? Не от Альберта же?