Женщина с пятью паспортами. Повесть об удивительной судьбе

Вскоре после воздушного налёта на Йоганнисберг я находилась в Вене и навестила профессора Зрбика, известного автора добросовестной биографии Меттерниха. Я хотела узнать у него, какие из архивов могли сгореть в доме. Дневники третьей жены канцлера, Мелани, урождённой графини Зичи-Феррари, которые хотели мне отправить для спасения от воздушных налётов, сгорели во дворце. Реакция Зрбика на мою страшную новость была краткой: «Йоганнисберг разрушен? Какое легкомыслие!»

Он рассматривал происшедшее с точки зрения мировой истории.

Когда 5 июня 1945 года мы въехали в опустошённый двор, со всех сторон прибежали люди, чтобы приветствовать нас. «Наконец-то вы здесь», – восклицали они радостно.

Курт, Лизетт и Танхофер на повозке, запряжённой лошадью Ирмой, проделали сюда длинный путь из Кёнигсварта. Дочь Тауберта Ильзе, несмотря на больное бедро, прошла пешком со своим младенцем, лежащим в детской коляске, все шестьсот километров.

С тех пор как они, собрав последние силы, преодолели последний подъём на гору Йоганнисберг и прибыли сюда, все ждали нашего приезда.

И вот мы услышали от них, что пропуска, которые мы выдали им тогда в Кёнигсварте в последнюю ночь перед побегом в подражание американским, действовали как чудо: они прошли через все контрольные пункты американской армии и ни разу нигде не были задержаны: «Герб канцлера внушал большое уважение», – сказали они гордо.

Из-за того что сам дворец был разрушен, нас освободили от размещения американских воинских частей в восстановленных зданиях. Благодаря энергичному вмешательству нашего управляющего Лабонте население Рейнгау не было выброшено на улицу, как это хотели сделать наци незадолго до того, как немецкий фронт был прорван у моста Ремаген. На противоположном берегу Рейна эсэсовцы повесили без суда и следствия бургомистра Ингельхейма, так как он попытался воспрепятствовать бессмысленному приказу об эвакуации; кто вел себя так мужественно, подвергал себя высочайшему риску.

Вскоре мы смогли устроить так, чтобы наши французские спутники были доставлены на родину на грузовиках. Хотя все были этому рады, прощались мы в подавленном настроении, так как знали, что больше не встретимся.

Но много лет спустя один наш друг проходил лечение в Бретани в институте талассотерапии^[26], которым руководил бывший ас велосипедного спорта Бобэ. «Вы знаете князя Меттерниха?» – спросил с удивлением его массажист, продолжая его массировать. Выяснилось, что он был тогда в числе наших французских спутников и вспоминал онашемсовместном путешествии с легкой грустью.

Между тем мы устроились в восстановленных «кавалерийских» зданиях, расположенных при въезде во дворец. Измученные донельзя, мы не могли делать в ближайшие недели ничего другого, как только спать. Тут-то вдруг мы почувствовали, что, заболев в Лудвигслусте дифтерией и получив в спешке против неё прививку и перенеся несколько дней подряд высокую температуру на ногах, мы дальше не заботились о нашем здоровье. На самом же деле оно было нехорошим; легкое Павла болело при малейшем напряжении, и должны были пройти годы, пока мы окончательно пришли в себя, восстановив свои силы и набрав вес.

С большими трудностями я нашла детский ящик с красками и рисовала маленькие картины о нашем путешествии. Первую часть своего военного дневника я отправила в своё время моей матери в Италию. Вторая часть была утеряна в последнее бурное время, некоторые другие исчезли в результате воздушных налётов или по дороге, последние остались в Кёнигсварте. В обмен на вино я смогла получить несколько школьных тетрадей и карандаш, и в длинные летние дни я постаралась многое записать из того, что мы пережили. Так как архив в Богемии остался целым, мне казалось, что настало время продолжить семейную хронику.

Как выброшенные на берег после кораблекрушения, мы оказались на разрушенном куске земли, который по крайней мере нам принадлежал. На этом разрушенном и обедневшем куске земли было столько работы, и было здесь столько людей, о которых надо было позаботиться, что мы скоро и здесь почувствовали себя дома.

4

К счастью, Мисси удалось вместе с несколькими друзьями сесть в один из последних поездов, которые покидали осаждённый город. Она была прикреплена к госпиталю в Гмундене на Траунзее. Мы решили поэтому поехать в Австрию, чтобы забрать её оттуда, как только нашлось бы какое-нибудь транспортное средство. Она в то же самое время решила искать нас в Германии. Когда осенью после многочисленных приключений она приехала в Йоганнисберг, мы уже ехали ей навстречу. Немецко-австрийская граница, которую мы пересекли с большими трудностями, была наглухо закрыта на неизвестный срок, и ни она, ни мы не могли вернуться назад.

Это было снова большим разочарованием.

Пока Мисси отдыхала в Йоганнисберге от всех происшествий своего путешествия, она встретила там своего будущего мужа.