Женщина в белом

– А вашему чувству долга по отношению ко мне не противоречит то, что вы без обиняков бросаете мне в лицо ваши подозрения? – перебил он меня самым грубым образом. – Я вижу, куда вы клоните. Вы по-своему, и крайне превратно, истолковали невинный обман, к которому в случае с леди Глайд мы прибегли ради ее собственного же блага. Состояние ее здоровья нуждалось в немедленной перемене климата, а вы не хуже моего знаете, что она никогда бы не уехала, если бы ей сказали, что мисс Холкомб остается здесь. Ее обманули, преследуя ее же интересы, – и мне безразлично, станет ли об этом кому-нибудь известно! Уходите, если хотите… Найдется достаточно домоправительниц, не менее умелых, чем вы, – только позови. Уходите когда хотите, но остерегайтесь распространять сплетни обо мне и моих делах, когда покинете мой дом! Говорите правду, и только правду, или же пеняйте сами на себя! Повидайте мисс Холкомб, убедитесь, столь же ли хороший уход ей обеспечен в этой части дома, что и в прежней. Вспомните предписание доктора, настаивавшего, что леди Глайд необходимо при первой же возможности переменить климат. Хорошенько обдумайте все это, прежде чем осмелиться говорить что-либо обо мне и о моих поступках!

Он выпалил эти слова скороговоркой, на одном дыхании, без устали шагая взад и вперед и яростно рассекая воздух своим хлыстом.

Но никакие его речи не могли изменить моего мнения о бесчестной лжи, которую он произнес в моем присутствии накануне, и жестоком обмане, благодаря которому он разлучил леди Глайд, понапрасну уехавшую в Лондон, с ее сестрой, и это тогда, когда она сходила с ума от беспокойства за мисс Холкомб. Естественно, я сохранила эти мысли при себе, вслух же я не сказала ничего, дабы не вызвать у него еще большего раздражения, однако это ничуть не пошатнуло моей решимости. Кроткий ответ смягчает гнев, так что я не дала выхода собственным чувствам, когда настал мой черед отвечать.

– Пока я состою у вас в услужении, сэр Персиваль, – сказала я, – я очень хорошо знаю свои обязанности, чтобы не требовать у вас объяснений ваших поступков. Когда же я перестану вам служить, надеюсь, мне достанет здравого смысла, чтобы не говорить о делах, которые не имеют ко мне отношения…

– Когда вы хотите уехать? – спросил он, бесцеремонно перебивая меня. – Не подумайте, что я пытаюсь удержать вас или что меня заботит ваш отъезд. Я абсолютно честен и откровенен с вами в этом вопросе, от начала и до конца. Так когда вы хотите уехать?

– Мне хотелось бы уехать при первой же возможности, которую вы сочли бы для себя удобной, сэр Персиваль.

– Мои удобства не имеют к этому никакого отношения. Завтра утром я навсегда уезжаю из имения, так что могу рассчитать вас сегодня вечером. Если вы хотите позаботиться о чьих-нибудь удобствах, то позаботьтесь лучше о мисс Холкомб. Срок, на который была нанята миссис Рюбель, истекает сегодня; к тому же в силу ряда причин ей необходимо вернуться в Лондон нынешним вечером. Если уедете и вы, то при мисс Холкомб не останется ни одной живой души, кто бы ухаживал за ней.

Надеюсь, нет нужды говорить, что я, конечно, была совершенно не способна покинуть мисс Холкомб в сложившихся неприятных обстоятельствах, в каких оказались она и леди Глайд. После того как я получила от сэра Персиваля очередное заверение в том, что миссис Рюбель непременно уедет вечерним поездом, если только я готова занять ее место у постели больной, и разрешение на то, чтобы мистер Доусон снова возобновил визиты к своей пациентке, я охотно согласилась остаться в Блэкуотер-Парке до тех пор, пока мисс Холкомб будет нуждаться в моих услугах. Мы условились, что я должна буду предуведомить поверенного сэра Персиваля за неделю до моего отъезда из имения, дабы тот успел принять необходимые меры, чтобы подыскать мне замену. Мы договорились обо всем в нескольких словах. По завершении разговора сэр Персиваль резко повернулся на каблуках и пошел прочь, предоставив мне возможность присоединиться к миссис Рюбель. Эта удивительная иностранка все это время преспокойно сидела на ступенях у входной двери в ожидании, пока я не смогу проследовать за ней к мисс Холкомб.

Не прошла я и полпути до дома, как сэр Персиваль, двигавшийся в противоположном направлении, вдруг остановился и окликнул меня.

– Почему вы оставляете службу у меня? – спросил он.

Вопрос этот прозвучал настолько неожиданно после всего происшедшего между нами, что я не знала, как на него ответить.

– Ну же! Я понятия не имею, почему вы уходите! – продолжал он. – Но полагаю, что при поступлении на новое место вы должны будете указать причину, по которой ушли от меня. Что это за причина? Что все семейство разъехалось? Так?

– Против этой причины не может быть никаких возражений, сэр Персиваль…

– Очень хорошо! Это все, что я хотел знать. Если ко мне обратится кто-нибудь за вашими рекомендациями, я назову именно эту причину – ваш уход был обусловлен тем, что семья покинула имение!