Женщина в белом

Это обитаемая часть дома, отремонтированная и декорированная специально для Лоры. Мои две комнаты и остальные спальни находятся на втором этаже; на нижнем этаже расположены гостиная, столовая, малая гостиная, библиотека и прехорошенький будуар для Лоры. Все комнаты изящно убраны в современном ярком вкусе и очень элегантно, со всей возможной роскошью обставлены современной мебелью. Эти комнаты не такие большие и просторные, как наши комнаты в Лиммеридже, но в них, кажется, будет очень приятно жить. Судя по тому, что я до этого слышала о Блэкуотер-Парке, я ужасно боялась громоздких старинных стульев, мрачных витражей, пыльных ветхих драпировок и всего того варварского хлама, который люди, лишенные чувства комфорта, накапливают вокруг себя, нисколько не заботясь об удобстве своих друзей. Я с невыразимым облегчением обнаружила, что девятнадцатое столетие вторглось в этот мой странный будущий дом и вытеснило «чумазые» «добрые старые времена» из нашей повседневной жизни.

Утро я провела без дела – то в нижних комнатах, то перед домом на большой площади, образованной тремя стенами дома и высокой чугунной оградой с воротами, охраняющими поместье. Большой круглый пруд для рыб с каменным парапетом и аллегорическим свинцовым чудовищем, установленным на постаменте посредине пруда, занимает центр площади. В нем плавают золотые и серебряные рыбки, и он окружен широкой полосой мягчайшего газона, на каком только доводилось мне гулять. Я довольно приятно провела время в тени дома на этой площади вплоть до самого завтрака, а потом взяла свою соломенную шляпку с широкими полями и в одиночестве пошла по солнышку осматривать парк.

Днем подтвердилось впечатление, которое сложилось у меня накануне: в Блэкуотере слишком много деревьев. Дом задушен ими. По большей части это молодые деревья, но посаженные слишком густо. Я полагаю, что задолго до сэра Персиваля леса в поместье сильно пострадали от нещадных вырубок, так что обеспокоенный этим фактом сам сэр Персиваль или кто-то из предшествовавших ему владельцев Блэкуотер-Парка решил засадить образовавшиеся проплешины как можно быстрее и гуще. Оглядевшись вокруг, я приметила слева от себя цветник и пошла посмотреть, каков он вблизи.

Цветник оказался маленьким, бедным и неухоженным. Пройдя его насквозь, я открыла калитку в ограде, которой был обнесен цветник, и очутилась в сосновом бору.

Красивая извилистая дорожка вела меня сквозь бор, и вскоре мое чутье жительницы севера подсказало мне, что я приближаюсь к песчаной, поросшей вереском пустоши. Едва я прошла чуть более полумили, как дорожка вдруг резко свернула в сторону, деревья неожиданно расступились, и я оказалась на краю широкого открытого пространства, глядя на озеро Блэкуотер, от которого и получил свое название дом. Отлогий откос у меня под ногами был сплошь песчаный, лишь кое-где эту монотонность прерывали редкие кочки, поросшие вереском. Очевидно, прежде озеро простиралось до того самого места, где я сейчас стояла, но, постепенно высыхая, уменьшилось почти на треть. В четверти мили перед собой я видела его стоячие, заболоченные воды, разделенные на прудики и лужицы зарослями камыша и тростника да небольшими бугорками мшистой земли. На противоположном берегу деревья снова росли сплошной стеной и закрывали горизонт, отбрасывая черную тень на ленивое мелководье. Спустившись к самому озеру, я разглядела, что дальний берег, сырой и болотистый, густо порос травой и плакучими ивами. Вода довольно чистая и прозрачная на открытой песчаной стороне, освещаемой солнцем, у другого берега, в густой прибрежной тени нависших над озером кустов и деревьев, казалась черной и таящей в себе гибель. Я подошла поближе к заболоченному берегу, там квакали лягушки и, словно ожившие тени, скользили в темной воде туда и обратно водяные крысы. Возле берега я увидела остатки старой сгнившей лодки, наполовину высунувшейся из воды днищем вверх, а на днище маленькое солнечное пятнышко, в центре которого, свернувшись в клубок и коварно застыв, грелась змея. Все окружающее производило то же мрачное впечатление одиночества и разрушения, а восхитительная яркость летнего солнца, сиявшего в небе, казалось, еще больше подчеркивала и усугубляла уныние и заброшенность этой части парка. Я повернулась и двинулась обратно к песчаному спуску, по направлению к полуразрушенному старому деревянному сараю, который стоял на опушке соснового бора и был столь невзрачен, что не мог отвлечь моего внимания от обозрения дикого лесного озера.

Подойдя к сараю, я поняла, что когда-то в нем хранились лодки, а потом была предпринята попытка сделать из него некое подобие примитивной беседки, для чего внутри разместили скамью из еловых досок, несколько табуреток и стол. Я вошла в сарай и ненадолго присела на скамью отдохнуть и перевести дыхание.