Женщина в белом

Я пробыла в сарае минуту или чуть больше, когда вдруг поняла, что моему учащенному дыханию вторит какое-то эхо, идущее откуда-то снизу. Я прислушалась: звук тихого, частого, всхлипывающего дыхания доносился из-под скамьи, на которой я сидела. Меня довольно трудно довести до нервного срыва всякими пустяками, но на этот раз я вскочила от страха на ноги, громко окликнула неведомое существо – никто не отозвался, собрала все свое мужество и заглянула под скамейку.

Там, забившись в самый дальний угол, жалкий и несчастный, лежал виновник моего ужаса – черно-белый спаниель. Собака тихонько заскулила, когда я позвала ее, но не пошевелилась. Я отодвинула скамью, чтобы взглянуть на собаку поближе. Глаза бедняжки подернулись пеленой, на белой блестящей шерсти выступили пятна крови. Страдания слабого, беспомощного, бессловесного животного – бесспорно, одно из самых грустных зрелищ на свете. Я осторожно взяла бедную собачку на руки и, соорудив из подола своей юбки нечто вроде гамака, положила ее туда. Устроив бедняжку таким образом, я как можно быстрее и аккуратнее, дабы не причинить ей боль, понесла ее домой.

Не найдя никого в передней, я прошла в свою гостиную, сделала для собаки постель из моей старой шали и позвонила в колокольчик. На мой зов явилась самая рослая и толстая служанка, каких знавал свет; своей развеселой глупостью она могла бы вывести из себя и святого. При виде раненой собаки, лежащей на полу, толстое, бесформенное лицо служанки растянулось в широкую улыбку.

– Вы увидели что-то смешное? – спросила я так сердито, словно это была моя собственная служанка. – Вам известно, чья это собака?

– Нет, мисс, не известно. – Она замолчала и посмотрела на израненный бок спаниеля. Неожиданно на ее лице вспыхнула какая-то догадка, и, указывая на раны, она довольно хихикнула. – Это сделал Бакстер, вот что.

Я была так раздражена, что едва не надрала ей уши.

– Бакстер? – сказала я. – Кто эта бездушная скотина, кого вы называете Бакстером?

Служанка снова хихикнула, веселее прежнего.

– Да что вы, мисс! Бакстер – лесничий; когда он видит какую-нибудь приблудную собаку, он берет и стреляет в нее. Такая уж у лесничего обязанность, мисс. Думаю, собака сдохнет. Вот он куда ее ранил. Это сделал Бакстер, точно говорю. Это его рук дело, мисс, и это его обязанность.

Я была настолько зла, что пожалела, что Бакстер не подстрелил вместо собаки служанку. Осознав, что совершенно бессмысленно ожидать от этой в высшей степени бесчувственной особы какой бы то ни было помощи, дабы облегчить страдания несчастного животного, лежавшего у наших ног, я велела ей позвать домоправительницу. Она ушла, по-прежнему улыбаясь во все лицо. Затворив за собой дверь, она тихо повторила:

– Это дело рук Бакстера, и это его обязанность – вот оно как.

Домоправительница, женщина довольно образованная и умная, заботливо принесла с собой молока и теплой воды. Увидев собаку, она вздрогнула и изменилась в лице.

– Господи боже мой, – воскликнула она, – да ведь это, кажется, собака миссис Кэтерик!

– Чья? – спросила я в совершенном изумлении.

– Миссис Кэтерик. Вы, вероятно, знаете миссис Кэтерик, мисс?

– Не лично, но я слышала о ней. Она живет здесь? Не получала ли она каких-либо вестей о своей дочери?

– Нет, мисс. Она приходила именно затем, чтобы справиться, нет ли вестей у нас.

– Когда она приходила?

– Только вчера. Она сказала, что слышала от кого-то, будто где-то в округе видели молодую женщину, которая по описанию похожа на ее дочь. До нас эти слухи не доходили, ничего об этом не знают и в деревне, куда я посылала справиться по просьбе миссис Кэтерик. С ней была эта собака, я видела, как она побежала за своей хозяйкой, когда та ушла. Вероятно, бедняжка забежала в парк, там ее и подстрелили. Где вы нашли ее, мисс Холкомб?

– В старом сарае у озера.

– Да-да, это как раз в парке. Полагаю, бедолага забралась в ближайшее укрытие, как обычно делают собаки перед смертью. Смочите ей мордочку молоком, мисс, а я обмою рану. Боюсь, уже слишком поздно, чтобы спасти ее. Но мы можем попытаться.

Миссис Кэтерик! Это имя все еще звучало в моих ушах, словно домоправительница произнесла его только что. Пока мы занимались собакой, мне вспомнились слова Уолтера Хартрайта: «Если когда-нибудь вам встретится Анна Кэтерик, постарайтесь воспользоваться этим случаем лучше, чем я». Благодаря тому что я нашла этого раненого спаниеля, я узнала о визите миссис Кэтерик в Блэкуотер-Парк, а этот факт, в свою очередь, мог привести и к другим открытиям. Я решила воспользоваться предоставленным мне случаем, дабы собрать побольше сведений.

– Вы, кажется, говорили, что миссис Кэтерик живет где-то неподалеку? – спросила я.

– О нет, – ответила домоправительница, – она живет в Уэлминхеме, в другой части графства, это по меньшей мере за двадцать пять миль отсюда.

– Вы, наверное, давно знакомы с миссис Кэтерик?