Женщина в озере

Литературная деятельность Эллери в тот вечер началась поздно: его отвлекла беседа с отцом. После разговора он подготовил к работе пишущую машинку. А когда наконец начал печатать, почувствовал непреодолимые трудности. Ему удалось только одно предложение: «На бровях Лека осталась кровь». Впрочем, на бумаге оно выглядело совершенно иначе: «Ргвгью квев вкий аркуова ив Кизийа вквид». Эллери решил, что его читатели, наверное, этого не поймут, вытащил испорченный лист и вставил новый. Но потом подумал, что лучше ему немного воздержаться от печатания.

Так он и сидел за машинкой, не дотрагиваясь до клавиш, пока через полчаса не послышался звонок. Он открыл дверь. Чарли!

– Привет! – мрачно сказал Пакстон, бросая шляпу через комнату в кресло инспектора. – У тебя есть виски с содовой?

– Конечно, – быстро ответил Эллери.

Приготовляя напиток, он краем глаза смотрел на адвоката. Тот выглядел несчастным.

– Что стряслось, Чарли?

Тот вздохнул.

– Уже почти месяц ни одного убийства. Скучно!

– Пей! – Эллери протянул ему стакан, – Мы не виделись со дня чтения признания.

– Приз… А, да. – Чарли взял свое виски. – Покупатели ходят к Поттсам целыми толпами.

– И много дают?

– Много.

– Больше миллиона?

– Меньше.

– А как Сэлли?

Чарли ответил не сразу. Помолчав, он поднял на Эллери пустые глаза.

– Потому-то я и пришел к тебе.

– Надеюсь, с Сэлли ничего не случилось? – торопливо произнес Эллери.

– Плохого ничего. – Чарли принялся вышагивать по комнате.

– Значит, между вами неполадки?

– Мягко сказано.

– А я-то решил, что ты явился пригласить меня на свадьбу.

– Свадьба! – с горечью воскликнул Чарли. – Теперь я дальше от алтаря, чем раньше. Каждый день я задаю ей один и тот же вопрос. И каждый день она отвечает, что мне нельзя жениться на дочери убийцы. Я не в силах заставить ее покинуть этот проклятый дом. Она не хочет бросать старого Стива, а тот лепечет, что ему уже поздно начинать жизнь сначала. Это несчастье, Эллери.

– Да, Сэлли трудно понять, – задумчиво сказал Эллери.

– После смерти Старухи этот дом окончательно превратился в приют для душевнобольных. Луэлла продолжает свои опыты. Я боюсь, что однажды дворец взлетит на воздух. Она покупает в кредит кучу аппаратуры. И вообще делает все, что хочет. Тэрлоу чувствует себя хозяином. Как петух на насесте.

– Меня расстраивает Сэлли, – вздохнул Эллери. – Ее позиция поражает своей непоследовательностью. Знаешь, Чарли, тут что-то не так.

– Конечно не так. Просто она не желает выходить за меня.

– Не в этом дело, Чарли. Что-то другое… Может быть… – Эллери замолчал, но тут же добавил: – Мой тебе совет, дорогой Чарли, будь с ней рядом. Сэлли стбит того, чтобы за нее сражались. – Он опять вздохнул. – Я тебе завидую.

Чарли посмотрел на него удивленно. Эллери печально улыбнулся.

– Не волнуйся, я не стану драться с тобой на дуэли.

– Ну вот, а я-то искал поддержки.

– Не переживай, Чарли, она тебя любит. Только потерпи немного, и все образуется.

Чарли остановился.

– Эллери.

– Что?

– У моего визита была еще одна причина.

– Какая?

Чарли понизил голос.

– По-моему, дело еще не закончено.

– Ага, – пробормотал Эллери. Он не спеша наполнил стаканы виски с содовой и, повернувшись к Чарли, предложил: – Садись и спокойно расскажи обо всем.

– Я думаю…

– Это полезное занятие.

– Две вещи беспокоят меня. Так, что я даже спать не могу…

– Да? – Эллери внутренне подобрался.

– Ты помнишь признание Старухи?

– Помню, – сухо кивнул Эллери.

– Один пункт вызывает у меня сомнения.

– Какой?

– Относительно револьвера. Сначала она пишет, что взяла пистолет «харрингтон и ричардсон» у Тэрлоу, тот самый, которым разгоняла репортеров в день первого убийства, тот, из которого она пыталась застрелить сержанта Веяли…

– Да, да.

– А дальше сказано примерно: «Позже мне удалось похитить другой револьвер и ночью застрелить в спальне своего сына Мака».

– Правильно, и что же?

– Один из стволов Тэрлоу! – воскликнул Чарли. – Но, Эллери, ведь пропали-то два!

– Интересно, – пробормотал Эллери, словно никогда не думал об этом. – И какой отсюда вывод, Чарли?

– Неужели ты не понимаешь? – закричал юрист. – Куда делся второй револьвер? Где он? Кто его взял? Если он по-прежнему в доме, разве Сэлли не угрожает опасность?

– Почему?

– Тэрлоу, Луэлла, Гораций! Они вполне могут продолжить действия своей матери. Они ненавидят Сэлли и Стива не меньше, чем Старуха, если не больше. Каково твое мнение на этот счет?

– У меня более фантастическая и запутанная версия, – заметил Эллери. – Продолжай, Чарли. Потом мы все обсудим.

– Я не могу думать ни о чем другом. Я подозреваю каждого. Старуха понимала, что умирает, Эллери. Она так и написала в признании. Правильно?

– Правильно.

– Надо полагать, что в это время она думала о близнецах. Послушай, если она знала о своей скорой смерти, то зачем уселась сочинять обвинение на саму себя?

– Ты имеешь в виду?..

– Я имею в виду, – с усилием произнес Чарли, – что Старухино признание может быть фальшивым. Скорее всего, кому-то пришло в голову сделать преступницу из нее!

– Дорогой мой! – Эллери тяжело вздохнул. – Это первое, что я подумал после чтения признания.