Женщина, вечная девочка…

Живут на свете дураки:
на бочку меда – дегтя ложка.
Им, дуракам, все не с руки
стать поумнее, хоть немножко.

Дурак – он, как Иван-дурак,

всех кормит, обо всех хлопочет.
Дурак – он тянет, как бурлак.
Дурак во всем – чернорабочий.

Все спят – он, дурень, начеку.

Куда-то мчит, за что-то бьется.
А достается дураку –
как никому не достается!

То по-дурацки он влюблен,

так беззащитно, без опаски,
то по-дурацки робок он,
то откровенен по-дурацки.

Не изворотлив, не хитер,

твердя, что вертится планета,
дурак восходит на костер
и, как дурак, кричит про это.

За друга на себя вину

дурак возьмет – и в ус не дунет.
Дурак уходит на войну,
бросает «бронь»: ищите дурня!..

Живут на свете дураки,

идут-бредут в своих веригах,
невероятно далеки
от разных умников великих.

Но умники за их спиной

гогочут:
– Видели растяпу?
Дурак, весь век с одной женой!
Дурак, не может сунуть в лапу!
Дурак, на вдовушке женат
и кормит целую ораву!..

Пусть умники меня простят:

мне больше дураки по нраву.

Я и сама еще пока

себя с их племенем сверяю.
И думаю, что дурака
я этим делом не сваляю.

А жизнь у каждого в руках.

Давайте честно к старту выйдем,
и кто там будет в дураках –
увидим, умники!
Увидим.

«Не зазнавайся, человек!…»

Не зазнавайся, человек!
Опять беда тебя постигла.
Долина гейзеров погибла.
Камчатка. Двадцать первый век.

Чума, холера… Так вчера

мир о себе напоминал нам.
А нынче – жуткая жара
сжигает адовым напалмом.

И, как непобедимый бич,

необратимо и недужно
любовь подстерегает «вич»:
как будто и любви не нужно!

Но ты из-под тяжёлых век

глядишь, как будто мир – лишь сцена.
Не зазнавайся, человек!
Держись того, что впрямь – бесценно.

Не проклинай свой трудный век,

где мать любила и качала,
не зазнавайся человек,
начни с нуля, начни сначала!

Сам этот древний мир качни,

как лодку, запустив в дорогу.
Начни! Хотя бы так: начни.
Как выпало однажды Богу…

«Дела не то чтобы плохи…»