Женщины, которые вдохновляли

Понимая ее состояние, Огюст послал к ней приятеля с предложением помощи, но Камилла даже не стала с ним разговаривать.

Убивало ее еще и то, что ее творческие идеи весьма плодотворно использовались.

«Всякий раз, — в отчаянии писала она своим знакомым, — как я пускаю в обращение новую модель, на ней накручивают миллионы — литейщики, форматоры, художники и торговцы, а мне… нуль плюс нуль равняется нулю.

В прошлом году мой сосед господин Пикар (приятель Родена), брат инспектора Сюрте, проник ко мне, подделав ключ, у стены стояла моя женщина в желтом.

После чего он сделал несколько женщин в желтом в человеческий рост, в точности похожих на мою, и выставил их… с тех пор они все делают женщин в желтом, а когда я захочу выставить свою, они объединятся и добьются запрета…»

Несмотря ни чато, ее имя все еще было на слуху, и в 1902 году Камилле предложили выставиться в Праге. Узнав, что там будут работы Родена, она отказалась.

«Если я соглашусь выставиться в Праге вместе с г-ном Роденом, — заявила она, — чтобы он мог, как ему того хотелось бы, изображать моего покровителя, давая понять, что мои работы всем обязаны его наставлениям, я имела бы некоторые шансы на успех, который, исходя от него, к нему бы и вернулся.

Но я не в настроении и дальше позволять делать из меня посмешище этому мошеннику, этому двуличному человеку (всеобщему нашему учителю, как он утверждает), для него первое удовольствие издеваться над людьми».

С каждым днем отчаяние, злость и ненависть к Родену отнимали у нее последние силы, и все чаще она вела себя все более неадекватно.

Неприязнь к главному человеку в ее жизни постепенно обратилась в ненависть, а позднее — в настоящую манию преследования: Роден использует ее талант, выдавая ее работы за свои; Роден хочет ее смерти и может подослать к ней наемных убийц и т. д.

Она продолжала работать, но после очередного приступа депрессии принималась крушить все только что созданное ею. Потом она нанимала извозчика, и тот вывозил обломки.

Болезнь прогрессировала, и к 1905 году «мошенник Роден» превратился в воображении Камиллы в злодея, который завладел ее имуществом, украл ее работы, подсылает к ней людей с целью отравить ее.

У нее начался психоз с манией преследования.

С 1905 года Камилла стала каждое лето уничтожать, разбивая молотком, все созданное за год.

В это время ее двухкомнатная мастерская представляла собой печальную картину разрушения и опустошения.

Потом она вызывала возчика, которому поручала увезти и похоронить в каком-нибудь рву эти жалкие бесформенные обломки, после чего клала ключи под циновку и исчезала на целые месяцы, не оставив адреса.

Когда у нее появлялись хоть какие-то деньги, она приглашала к себе малознакомых людей, и веселье длилось всю ночь.

Итог был печальным, и как докладывали директору клиники для душевнобольных, Камилла стала закрываться на все замки, еду ей передавали через окно.

Своего знакомого, Анри Аслена, она долго не пускала на порог, а когда дверь открылась, он увидел ее c метлой, черенок которой был утыкан гвоздями.

Из ее несвязанной речи тот понял, что ночью ее пытались убить.

В 1909 году ее брат Поль навестил некогда так ему близкую сестру, а затем в ужасе записал в своем дневнике:

«Безумная Камилла… огромная и чумазая, безумолку говорящая монотонным металлическим голосом…»

2 марта 1913 года умер ее отец, а затем…

10 марта 1913 года к дому номер 19 на Набережной Бурбонов подъехала карета «скорой помощи».

Два здоровых санитара чуть не выломали дверь темной квартиры на первом этаже.

Когда ее обитательница попыталась протестовать, ее без лишних разговоров отвезли в психиатрическую клинику парижского пригорода Виль-Эврар.

Сделано это было с согласия членов ее семьи.

Использщуя все свои Роден сумел попасть к ней, но из этого ничего не вышло.

На этот его бывшая возлюбленная даже не узнала его…

— Вам плохо, месье Роден, — вдруг услышал он рядом с собой чей-то участливый голос.

Роден тяжело мотнул головой, отгоняя воспоминания.

Он поднял голову и увидел женщину лет сорока пяти, с интересом смотревшую на мировую знаменитость.

— Может быть, вам нужна помощь? — спросила она.

— Нет, — слегка улыбнулся он, — благодарю вас, я просто задумался…

Женщина кивнула и пошла по аллее.

Роден долго смотрел ей вслед.

Вспоминать больше ни о чем не хотелось.

Он тяжело поднялся со скамейки и горько усмехнулся.

— На этот раз, — негромко произнес он, — это, похоже, действительно все!

Не обращая внимания на узнававших его прохожих, он медленно двинулся к дому. Еще одна страница его трагической жизни была перевернута раз и навсегда.

В его душе — боль, усталость и тоска.

Больше ему никогда не придется пережить подобного взлета.

Когда из жизни уходит любовь, приходит старость.

Теперь он это хорошо понимал…

Страх одиночества заставил больного 75-летнего Родена приехать к Розе навсегда в Медон.

Вскоре он перенес удар, его правая рука почти отнялась.

Немного придя в себя, Роден составил завещание: 1000 франков в год — сыну, а все имущество — Розе.

Свои скульптуры Роден завещал Франции.