Женщины – наше всё (лучшее) 1 том

– Прошу, товарищ Звездинцев, – сказала она, – снять форму и сегодня же начать процедуру передачи должности. Инвентаризационный список, штатное расписание, хоздоговоры с подрядчиками мне на стол. И подготовьте, пожалуйста, докладную, в которой вы отчитаетесь за проделанную работу. Не дай Бог найду приписки!

– Почему так официально?

– Я же на работе, облаченная теперь властью…

Гуля первую космосвязь принимала настороженно, но она оказалась радостной. Координаторы не скупились на похвалы:

– Поздравляем с назначением на высокую должность.

– Надеемся на плодотворное сотрудничество.

– И творческое исполнение плановых задач.

– С учетом устранения ошибок, допущенных прежним руководством.

– Есть! – ответила Гуля.

Звездинцеву поневоле пришлось первому из коллектива преподнести поздравление:

– Да здравствует новый командир корабля! Виват ему!

Но и Гуля не осталась в долгу и предстала рубахой-парнем, сделав одолжение.

– Всем производственным и научным службам по случаю объявляю сегодня выходной!

Звездинцев достал бутылку и протянул Гуле.

– А вот и мой сюрприз – бутылка хорошего коньяка!

– За что будем пить? – спросила она.

– Тебе, Гуля, мое отдельное пожелание – чтобы ты, как жена, еще сто парсеков оставалась такой же красавицей и любимой.

– Лучше за служебный рост!

– Тогда два тоста в одном. Знаю, тебя этим не удивишь, но это лишь повод выпить с тобой за мою великолепную любимую жену, успешно продвигающуюся по служебной лестнице!

Звездинцев открыл бутылку и налил рюмки.

– Горько! – крикнул он.

– Горько! – поддержала Гуля.

После поцелуя Звездинцев объявил:

– А сейчас белый танец!

– Дамы приглашают кавалеров! – согласилась Гуля. – Можно вас украсть у вашей супруги? Тогда вечер не будет напрасной потерей времени.

Паша сразу втянулся в словесную игру.

– Сейчас я спрошу у своей дражайшей половины. Она прогрессивная женщина, но, бывает, с ревнивым отклонением от нормы.

Гуля ответила на полном серьезе:

– Наслаждайтесь собой. Я не вправе запретить. Танцуйте, хоть до утра.

При новой внезапной космосвязи координаторы укоризненно смотрели на Гулю.

– Почему на корабле продолжается неприкрытый волюнтаризм? Где субординация?

– Почему на корабле беспорядок и повсеместно осуществляется распитие спиртных напитков?

– Почему на корабле до сих пор преобладают родственные отношения? Почему семейственность пустила глубокие корни во все производственные поры?

– Почему на корабле смещение приоритетов в сторону расхлябанности и разгильдяйства?

Гуля еще долго стояла навытяжку.

Сам Звездинцев понимал в настоящий момент, что он не представляет для жены ничего интересного, кроме обузы для работающей женщины, и теперь на свою скромную зарплату она должна была кормить лишний рот. Побывав на руководящих постах, Звездинцев считал себя неплохим психологом. Не надо быть простофилей, чтобы не видеть каждый день в глазах Гули постоянный укор: “как же так, на моей шее появился нахлебник!”

Статус непонятно какой женщины стал и в самом деле приводить ее в ужас. Почва резко уходила из-под ног Звездинцева.

– Это мужчина должен содержать женщину, а не наоборот, – не забывала она повторять при каждом удобном случае.

От былого благополучия роскошью осталась красавица-жена Гуля, в настоящее время гордость и опора семьи, ибо только она сейчас приносила в дом регулярный и ощутимый заработок. Звездинцев смотрел на жену со смиренным благоговением, учтивым подобострастием и великой надеждой.

Кажется, от этого Гуля и начала высоко задирать голову.

– Павел?! Опять ты под ногами вертишься!

В последнее время произношение его имени становилось всё более грозным. На первых порах он чувствовал просто укоризну, теперь еще за этим следовало многозначительное молчание. И это было хуже всего.

Звездинцев чувствовал свою уязвимость и довлела потерянность в этом мире. Еще терялся, он не знал, как вести себя дальше.

Больше того, с каждым днем всё меньше оставалось от былого авторитета мужа. Красавица-жена заправляла не только на кухне и в подсобных помещениях, но и, святая святых, в командирской рубке. Она позволяла себе вольности вызывать Звездинцева среди дня и ночи и давать унизительные, более того, оскорбительные указания.

– В принципе ничего не изменилось. Нас просто поменяли местами. Кажется, я придумала вариант, часть своих обязанностей сниму с себя и переложу на тебя. Приказ появится завтра. Будешь, э… полотером, – предложила Гуля.

На этот раз он решительно заартачился:

– Я совсем уволен. Я не могу работать даже ночным сторожем. Ты разве не поняла?

– Не совсем.

– Как безработный по административной лестнице я не подчиняюсь никому.

Берет скосился на бок, хорошенькое личико Гули скривилось в гримаску, ее естество запротестовало:

– Милостивый государь, вы на птичьих правах, а поэтому извольте поступать так, как я скажу. Прежде всего, вам нечего делать в командирской рубке, более того не заходите в затрапезном виде.

Звездинцев возмущенно захныкал: