Женщины Цезаря

– Старший консул, сенаторы, я – мирный человек, который добросовестно выполнял свой воинский долг. У меня нет желания в мое лучшее время уезжать в провинцию и воевать там с несчастными варварами ради того, чтобы в моих собственных сундуках накопилось денег больше, чем в сундуках казны. Но я – патриот. Если сенат и народ Рима скажут, что после окончания срока моего консульства я должен ехать в провинцию – а я буду консулом! – тогда я подчинюсь. Но пусть моя работа будет по-настоящему полезной! Пусть это будет спокойная, ничем не примечательная работа! Пусть мое наместничество запомнится не только количеством платформ на триумфальном параде, но и отчаянно необходимой, хорошо выполненной работой! Я прошу сенат обязать консулов следующего года: пусть они в процессе выполнения своих проконсульских обязанностей обозначат маршруты и дороги для перегона скота по всей Италии. Я не могу восстановить погибший виноградник Публия Сервилия. Я не надеюсь смягчить его гнев. Но если я смогу убедить вас всех, что обязанности проконсула включают в себя не только войны за рубежом, тогда я хотя бы отчасти компенсирую урон моему другу, всаднику Публию Сервилию.

Бибул остановился. Но не сел, явно думая, что бы еще добавить к сказанному.

– Я никогда ни о чем не просил сенат за время моего пребывания в этом органе. Исполните же мою просьбу, и я больше никогда ни о чем вас не попрошу. Слово Кальпурния Бибула.

Аплодисменты были бурные. Цезарь тоже аплодировал, но отнюдь не предложению Бибула. Проделано великолепно! Намного эффективнее, чем заранее отказываться от провинции. Добровольно взяться за скучное, неблагодарное задание и повернуть так, что любой возражающий будет выглядеть пристыженным!..

Помпей продолжал сидеть с несчастным видом. Многие смотрели на него и удивлялись: почему такой богатый и влиятельный человек так ужасно поступил с бедным Публием Сервилием, всадником? Бибулу ответил Луций Лукцей. Он громко протестовал против столь странного задания, скорее подходящего для профессиональных землемеров, заключивших контракт с государством через цензоров. Другие тоже выступали, но все хвалили предложение Бибула.

– Гай Юлий Цезарь, ты – фаворит на этих выборах, – ласково обратился к нему Целер. – Ты что-нибудь добавишь, прежде чем я объявлю голосование?

– Ничего, Квинт Цецилий, – ответил, улыбаясь, Цезарь.

Паруса boni вдруг обвисли. Но предложение поручить контроль за пастбищами и маршрутами перегона скота консулам следующего года было принято единогласно. Даже Цезарь голосовал за это, явно поддерживая предложение. Но что он задумал? Почему он не выступил?

– Магн, не сиди как в воду опущенный, – обратился Цезарь к Помпею, который задержался в сенате после того, как все ушли.

– Никто никогда не говорил мне об этом Публии Сервилии! – воскликнул тот. – Подожди, я доберусь до своих управляющих!

– Магн, Магн, не будь смешным! Нет никакого Публия Сервилия! Бибул выдумал его!

Помпей застыл, глаза его стали круглыми.

– Выдумал? – взвизгнул он. – Теперь все ясно! Я убью эту cunnus!

– Ничего подобного ты не сделаешь, – возразил Цезарь. – Пойдем ко мне домой, выпьем такого вина, какое и не снилось Публию Сервилию. Напомни мне послать амфору парфянскому царю Фраату. Думаю, ему понравится мое вино. Так легче делать деньги, чем управлять римскими провинциями… Или наблюдать за маршрутом миграции скота.

Настроение Помпея поднялось. Он засмеялся, хлопнул Цезаря по руке, и они пошли.

– Пора поговорить, – сказал Цезарь, разливая вино.

– Признаюсь, я все думал: когда же мы поговорим?

– Государственный дом – великолепная резиденция, Магн, но у него есть недостатки. Все видят, кто входит, кто выходит. То же самое и в твоем доме. Ты такой знаменитый, что вокруг твоего дома всегда рыскают любопытные и шпионы. – Цезарь хитро улыбнулся. – Ты так знаменит, что, когда я на днях встречался с Марком Крассом, я заметил на рынке прилавки, сплошь уставленные твоими бюстами. Правда, небольшими. Ты имеешь приличный гонорар? Эти миниатюрные Помпеи шли нарасхват. Продавцы едва успевали их выставлять.

– Действительно? – спросил Помпей, глаза его загорелись. – Ну и ну! Надо посмотреть. Вот это да! Мои маленькие бюсты?

– Твои маленькие бюсты.

– И кто их покупал?

– Большей частью молоденькие девушки, – серьезно ответил Цезарь. – Ну, находились покупатели и постарше, обоих полов. Но в основном это были девушки.

– Зачем им такой старик, как я?

– Магн, ты – герой. Одно упоминание твоего имени заставляет женские сердца биться сильнее. Хотя, – добавил Цезарь с усмешкой, – это не великие произведения искусства. Кто-то сделал шаблон и лепит гипсовых Помпеев быстрее, чем сука рожает щенят. У него есть команда художников, которые наносят краску на твою физиономию, малюют ярко-желтым твои волосы, обозначают два больших голубых глаза – на самом деле не очень похоже на тебя.