Женщины в России, 1700–2000

Хотя женщины низших классов и разделяли общую послереволюционную эйфорию, их потребности и стремления часто не совпадали с потребностями и стремлениями либеральных феминисток. Когда одна из феминисток после победы в борьбе за избирательные права подошла к толпе женщин, стоявших в очереди у булочной, и заявила: «Поздравляю вас, гражданки, мы, русские женщины, получим права», — ее встретили равнодушие и непонимание[155]. После Февральской революции, когда женщины из низших слоев общества стали увереннее и напористее, они редко отстаивали политические права женщин как таковые или боролись за право держать оружие. Возьмем, к примеру, солдатских жен, одну из самых влиятельных групп после Февральской революции. Ворвавшись в середине марта 1917 года на женское собрание в портовом районе Петрограда с требованием увеличить им паек, солдатки настаивали на первоочередной важности своих потребностей. Их возмутило, что все говорят о работницах, о прислуге, о прачках, а о солдатках ни слова[156]. Гнев солдаток утих только после того, как собрание приняло резолюцию о пайках. 11 апреля 1917 года около 15 000 солдатских жен вышли на улицы, устроив массовую демонстрацию на Невском проспекте. «Прибавку пайка семьям солдат — защитникам свободы и народного мира!», «Кормите детей защитников Отечества!» — гласили их самодельные плакаты.

Рис. 12. Петроградский женский батальон. Предоставлено библиотекой Конгресса США

В июне женщины образовали Союз солдатских жен; подобный же союз организовался и в Туле. Заявляя о связи своих требований с интересами страны, солдатки добивались не политических, а экономических прав и говорили о себе как о женах и матерях, а не как об автономных гражданках (рис. 13).

Рис. 13. К. Булла. Марш солдатских жен. Предоставлено Библиотекой Конгресса США

Среди рабочих в 1917 году наибольший вес в риторике приобрел не гендерный, а классовый язык. В прокламации Смоленской инициативной группы женщин и матерей, опубликованной в независимой социалистической газете в мае 1917 года, группа заявляла, что присоединяется к протесту трудящихся против войны, и призывала прекратить бессмысленное кровопролитие, не несущее никакой пользы рабочим и лишь приносящее их сыновей в жертву ненасытной пасти капитализма[157]. Ободренные новой свободой, дающей возможность объединяться, работницы тех профессий, которые до сих пор стояли в стороне, продемонстрировали беспрецедентную готовность отстаивать свои интересы. В мае более 3000 прачек начали забастовку, организованную их новым профсоюзом. На их требования восьмичасового рабочего дня и минимальной заработной платы в четыре рубля в день наниматели отвечали угрозами отправить их в тюрьму и выселить из квартир. К некоторым пикетчицам применили физическую силу, другие были арестованы. Владельцы организовали свой союз; широко распространилось штрейкбрехерство. Однако прачки упорно стояли на своем и через месяц одержали хоть и скромную, но все же победу.

Еще одна забастовка, в которой главную роль играли женщины-красильщицы, продлилась с 13 мая по сентябрь 1917 года. Забастовка, возглавляемая новым профсоюзом рабочих химической промышленности, получила широкую поддержку рабочих организаций и все же закончилась неудачей. Однако большинство работниц не проявляли большого желания бастовать, а когда все же бастовали, то их акции чаще всего носили оборонительный характер. Осознавая, как малы шансы на победу, женщины опасались, что заводы закроются, и тогда они лишатся возможности содержать себя и своих детей. Их опасения только усиливало то, что работники-мужчины при угрозе увольнения иногда предлагали уволить в первую очередь женщин.

Экономические проблемы в течение 1917 года не только не исчезли, но усиливались. Инфляция перекрывала рост заработной платы, и в городах исчезла еда. Тяжелая нагрузка сказывалась на внешнем виде женщин. «Все посерело, озабочено, лица вытянулись, — рассказывала петроградская жительница в своем дневнике в начале октября. — В особенности поражают лица простых женщин… и забота, забота на их лицах» [Рогалина, Телицын 1997]. Улицы опустели, если не считать бесконечных очередей перед продовольственными лавками. В конце лета и начале осени при активном участии женщин вновь вспыхнули продовольственные беспорядки.