Читаем Женственность. О роли женского начала в нравственной жизни человека полностью

К сожалению, в дальнейшем и вплоть до наших дней эта этическая высота образа уже не достигалась, несмотря на все примечательное, привносившееся в образ Афродиты-Венеры каждым из великих художников – живописцев и скульпторов. Всемирно прославлена, в частности, «Спящая Венера» Джорджоне (илл. 92). Об этой картине, настоящей жемчужине Дрезденской галереи, исследователь (Ю. Д. Колпинский) утверждает, что хотя она осталась незаконченной и, мало того, «утратила некоторые свои живописные качества вследствие ряда повреждений и неудачных реставраций», «именно в этом произведении с большой гуманистической полнотой и почти античной ясностью, раскрылся идеал единства физической и духовной красоты человека». Мне представляется, что в скульптуре этот же образ «Спящей Венеры» очень удачно воспроизведен М. Г. Манизером. Свое произведение скульптор скромно назвал «Этюдом» (илл. 93). Во всяком случае этот образ спящей женщины воспринимается нами как идеальный, «божественный» образ женской красоты по сравнению с им же созданными прекрасными женскими «земными» образами, каковы «Девушка с луком» (илл. 94), «Девушка с бусами» (илл. 95) и «Физкультурница» (илл. 96).

В высшей степени своеобразную трактовку образа богини красоты дал еще в конце XVI в. представитель позднего итальянского Возрождения скульптор Амманати. Его «Венера», хранящаяся в Палаццо Веккьо во Флоренции, поражает своей рафинированной изящностью. Перед нами, казалось бы, самая настоящая земная женщина исключительной красоты, женщина, что называется, с головы до кончиков ногтей на ногах, что особенно подчеркивается ее тяжелой дивной косой, ниспадающей ей на плечи, но она кажется настолько отрешенной от всего мирского, настолько недоступной представляется смертным, что невольно ассоциируется с образом богини. Создается впечатление, что автор усматривает божественность Венеры именно в ее изысканной женственности, в самодовлеющей женской красоте. Он как бы нам говорит: не богиня воплотила себя в женском образе, как это все признают (вспомните «Афродиту и Эрота» из Танагры в главе «Существо женственности»), иными словами, не богиня – женщина, но, наоборот, женщина и есть богиня, воплощенное божество. Обожествление женской красоты – таков смысл предложенной интерпретации вековечного образа. Совершенно естественно, что с таким обожанием женщины мы встречаемся только и исключительно в юношеской любви. Но как бы то ни было, но идеализированная женская красота поистине чудодейственна (илл. 97).

«Я стоял перед ней, – продолжает свой рассказ герой Г. И. Успенского о первой своей встрече со статуей Венеры Милосской в Лувре, – смотрел на нее и непрестанно спрашивал самого себя: “Что такое со мной случилось?” Я спрашивал себя об этом с первого момента, как только увидел статую, потому что с этого момента я почувствовал, что со мною случилась большая радость… <…> Что-то, чего я понять не мог, дунуло в глубину моего скомканного, искалеченного, измученного существа и выпрямило меня… <…> С этого дня я почувствовал не то что потребность, а прямо необходимость… безукоризненного поведения: сказать что-нибудь не то, что должно, хотя бы даже для того, чтобы не обидеть человека, смолчать о чем-нибудь нехорошем, затаив его в себе, сказать пустую, ничего не значащую фразу единственно из приличия, делать какое-нибудь дело, которое могло бы отозваться в моей душе малейшим стеснением или, напротив, могло малейшим образом стеснить чужую душу, – теперь с этого памятного дня сделалось немыслимым: это значило потерять счастие ощущать себя человеком…»

Идеал женской красоты – это идеал красоты человеческого существа вообще. «Ему нужно было, – говорит Г. И. Успенский об авторе «Венеры Милосской» устами столь полюбившегося нам героя своей повести, – и людям своего времени, и всем векам, и всем народам вековечно и нерушимо запечатлеть в сердцах и умах огромную красоту человеческого существа, ознакомить человека – мужчину, женщину, ребенка, старика – с ощущением счастия быть человеком, показать всем нам и обрадовать нас видимой для всех нас возможностью быть прекрасным – вот какая огромная цель овладела его душой и руководила рукой».

Человек, которым владеют такие чувства, – сколько он добра может принести, а сколькими людьми такие чувства владели на протяжений веков – под прямым нравственным влиянием идеальной красоты женской? И скольких людей выпрямила великая красота женщины, во скольких людях она возродила или пробудила ранее угнетенного или просто дремавшего в них человека, следовательно, направила на путь добра: ведь для того, чтобы поступать как человек, мы должны сознавать в себе человека – должны «выпрямиться» во весь свой исполинский человеческий рост.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4
Россия между революцией и контрреволюцией. Холодный восточный ветер 4

Четвертое, расширенное и дополненное издание культовой книги выдающегося русского историка Андрея Фурсова — взгляд на Россию сквозь призму тех катаклизмов 2020–2021 годов, что происходит в мире, и, в то же время — русский взгляд на мир. «Холодный восточный ветер» — это символ здоровой силы, необходимой для уничтожения грязи и гнили, скопившейся, как в мире, так и в России и в мире за последние годы. Нет никаких сомнений, что этот ветер может придти только с Востока — больше ему взяться неоткуда.Нарастающие массовые протесты на постсоветском пространстве — от Хабаровска до Беларуси, обусловленные экономическими, социо-демографическими, культурно-психологическими и иными факторами, требуют серьёзной модификации алгоритма поведения властных элит. Новая эпоха потребует новую элиту — не факт, что она будет лучше; факт, однако, в том, что постсоветика своё отработала. Сможет ли она нырнуть в котёл исторических возможностей и вынырнуть «добрым молодцем» или произойдёт «бух в котёл, и там сварился» — вопрос открытый. Любой ответ на него принесёт всем нам много-много непокою. Ответ во многом зависит от нас, от того, насколько народ и власть будут едины и готовы в едином порыве рвануть вперёд, «гремя огнём, сверкая блеском стали».

Андрей Ильич Фурсов

Публицистика
«Если», 2010 № 05
«Если», 2010 № 05

В НОМЕРЕ:Нэнси КРЕСС. ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕЭмпатия — самый благородный дар матушки-природы. Однако, когда он «поддельный», последствия могут быть самые неожиданные.Тим САЛЛИВАН. ПОД НЕСЧАСТЛИВОЙ ЗВЕЗДОЙ«На лицо ужасные», эти создания вызывают страх у главного героя, но бояться ему следует совсем другого…Карл ФРЕДЕРИК. ВСЕЛЕННАЯ ПО ТУ СТОРОНУ ЛЬДАНичто не порождает таких непримиримых споров и жестоких разногласий, как вопросы мироустройства.Дэвид МОУЛЗ. ПАДЕНИЕ ВОЛШЕБНОГО КОРОЛЕВСТВАКаких только «реализмов» не знало человечество — критический, социалистический, магический, — а теперь вот еще и «динамический» объявился.Джек СКИЛЛИНСТЕД. НЕПОДХОДЯЩИЙ КОМПАНЬОНЗдесь все формализованно, бесчеловечно и некому излить душу — разве что электронному анализатору мочи.Тони ДЭНИЕЛ. EX CATHEDRAБабочка с дедушкой давно принесены в жертву светлому будущему человечества. Но и этого мало справедливейшему Собору.Крейг ДЕЛЭНСИ. AMABIT SAPIENSМировые запасы нефти тают? Фантасты найдут выход.Джейсон СЭНФОРД. КОГДА НА ДЕРЕВЬЯХ РАСТУТ ШИПЫВ этом мире одна каста — неприкасаемые.А также:Рецензии, Видеорецензии, Курсор, Персоналии

Джек Скиллинстед , Журнал «Если» , Ненси Кресс , Нэнси Кресс , Тим Салливан , Тони Дэниел

Фантастика / Критика / Детективная фантастика / Космическая фантастика / Научная Фантастика / Публицистика