Жены Натана

Ярон просит меня, чтоб хотя бы раз в неделю мы учили вместе главу из Священного Писания. «Ты сам выберешь, отец. Никто лучше тебя не может вникнуть в текст и объяснить. Гемару я всегда изучал сам. Но Священное Писание я эмоционально переживаю только с тобой». Я радуюсь просьбе Ярона. Вероятно, до сегодняшнего дня я вел себя с ним недостаточно внимательно. Я привил ему любовь к Священному Писанию, говорил с ними о чуде этих книг, но, по сути, несколько сбил с толку порядок его жизни. В отношении соблюдения традиций достаточно одного решения, и все в жизни меняется, даже если решение колеблющееся, даже если подобно тонкой нити, значение ее шире всего иного в жизни. И я по каким-то своим причинам предпочел, чтобы Ярон пошел моим путем – относиться к вере со всей серьезностью, но не связывать себя обязанностями в достаточно строгой форме. «Новая традиция, – назвал он этот наш путь в разговоре с Рахелью, – но традиция не может быть новой, она должна быть продолжением чего-то. Но отец, да и ты, мама, полностью сбили меня с толку. Или храним традицию или нет. Тут единственное решение определяет все, пока его не изменяют. От меня вы ожидаете серьезной учебы и такого же отношения к вере и традициям, но сами все время совершаете какие-то странные поступки, считая их, вероятно, чем-то новым». Рахель передала мне сказанное Яроном, но не добавила, какова была ее собственная реакция на это. Быть может, сказала ему, расспросить меня о моей работе и моих отношениях с Даной и Натаном. К моему удивлению, в моменты слабости она направляет его ко мне.

Мы читаем с Яроном начало Книги порока Самуила. Затем я отдыхаю и обсуждаю с Рахель то, чем занимался в течение дня. Она слушает о том. как увеличивается ребенок в животе Даны и моем волнении по этому поводу. Говорю, что был бы гораздо больше доволен, если бы Натан больше вводил меня в дела фирмы. Это не логично, работать только в его доме. Хотелось бы участвовать в развитии его бизнеса. Иногда он спрашивает меня, продвигаюсь ли я в изучении исторического материала, который он передает мне, и напоминает, что мне следует быстрее его освоить, ибо он хочет мне передать целые книги для изучения и комментариев. Мне все же еще не ясно, имеют ли какое-то практическое продолжение его занятия Европой средних веков.

Уход за беременной женщиной, не говоря уже об уходе за будущим ребенком, требует от меня особой чистоты и не менее особой силы. В эти дни не раз я заставляю себя принимать ванну и менять одежду. Случается, что я засыпаю одетым в кресле, сразу же после ужина с Рахелью и Яроном. Потому стараюсь приходить к Дане умытым и, как говорится, хорошо пахнущим. Следует, наверно, попросить Ярона, чтобы напоминал мне принимать ванну сразу же после него. В доме Натана, разумеется, несколько ванных комнат, но мне удобней купаться дома.

Рахель привыкает готовить мне и Ярону одинаковую еду. Бутерброд с сыром и помидором и стакан чая. Все это утром готово для нас. Никогда она меня так не баловала, быть может, потому что успокоилась или больше обо мне беспокоится. Во всяком случае, причина мне не понятна, но на этот раз я и не пытаюсь ее узнать. Не удивлюсь, если она в ближайшее время приготовит мне на утро подходящую одежду. Может, кто-то ей намекнул, что она должна больше обо мне заботиться, или Дана просила ее помочь мне в делах, которые возложены на меня.

О тигре вообще не упоминают. Я боюсь даже спросить о нем, чтобы его не вернули. Еще подумают, что я беспокоюсь о нем, и попросят Хаггая проследить за ним. Но вообще-то трудно, чтобы в доме одновременно была супружеская пара, ребенок в животе женщины, друг семьи, как я, который приходит следить за всем, да еще тигр. Не говоря уже о Генри, который находится в доме днем и ночью. У него сильное тело, говорит он мало, но точно. Я даже подслушал шепот Натана Дане: «Генри силен и красив, как тигр, но приносит больше пользы». Оба рассмеялись и Дана с силой ущипнула щеку Натана.

Я понимаю, что роды приближаются. Прошу Дану освободить меня от необходимости присутствовать при родах. Даже если Натан будет занят каким-либо делом по бизнесу или искусству, прошу не звать меня вместо него. «Не беспокойся, Меир. Мы не заинтересованы, чтобы ты сильно волновался», – говорит Дана, и я успокаиваюсь. Натан иногда звонит мне непонятно почему, в доме он почти со мной не разговаривает, а предпочитает звонить из офиса справиться о состоянии Даны: «Ты отлично разбираешься в этих делах». Спрашивает, достаточно ли у меня денег на расходы, быть может, ожидает, что я подниму вопрос о зарплате, но я не собираюсь этого делать. Рахель считает, что оплата моих дел достаточна: «Ты сейчас делаешь очень важную работу, но оплачивают тебе хорошо, нет у меня претензий к Натану».