Жернова. 1918–1953. Большая чистка

— А черт его знает, где Стручков! — вскипел вдруг Анищенко, не дав Петру Степановичу до конца проследить цепь предположений относительно отсутствия Стручкова. — Уже полчаса, как должен быть, а его все нету и нету. — И добавил более спокойно: — Ты, Петр Степаныч, иди пока, иди, а я тут распоряжусь и приду следом.

Что ж, раз велено, стал быть, надо идти. И Петр Степанович пошел.

В обширном кабинете директора не протолкаться. Кто прихватил с собой стул или табуретку из приемной, тот сидит, а кто сразу не сообразил или опоздал, тот стоит. Самого директора завода почему-то не видно. За его столом, странное дело, вообще никого не видно. Даже заместителей по организации производства, снабжению и прочим-разным делам, без которых не проходит ни одно совещание. Начальники цехов и служб переглядываются, кто-то хмуро смотрит в пол — тоже настораживающий признак. Петр Степанович пробрался к одному из окон, пристроился на подоконник, но так, будто бы и не сидит, а лишь притулился. Иные, впрочем, и сидели, то есть чувствовали себя, как дома. В основном молодые спецы, недавно закончившие институты и техникумы и, следовательно, не стесненные никакими традициями и правилами.

Но вот в дверях возникло движение, и сквозь плотную толпу стал протискиваться главный инженер завода Николай Егорович Водохлебов, а вслед за ним какой-то тип с весьма многозначительным лицом и упитанной фигурой, какие встречаются — по прошлым наблюдениям Петра Степановича — исключительно в наркоматах и главках. Замыкал троицу худощавый тип в сером пиджаке.

Все трое расположились за директорским столом; Водохлебов — в центре.

Вот он встал, оглядел собравшихся поверх очков, постучал карандашом по графину, требуя тишины, — и все сразу же сообразили, что дело пахнет керосином, в том смысле, что чистка, о которой ежедневно пишут газеты и талдычат по радио, добралась и до их завода. А у Петра Степановича так вообще сердце упало, так что он даже дышать стал с трудом от дурных предчувствий.

И точно.

— Прошу внимания, товарищи! — произнес Водохлебов напряженно звенящим голосом и, когда в кабинете наступила тишина, сообщил: — Слово имеет представитель наркомата тяжелой промышленности Украины товарищ Греховец.

И товарищ Греховец, оказавшийся типом с упитанной фигурой, поднялся и, ни секунды не промедлив, заговорил неожиданно тоненьким голосом:

— Мне поручено сообщить, что на вашем заводе органами НКВД раскрыт троцкистско-националистический диверсионно-шпионский заговор, который возглавлял бывший директор завода Чумаков. В заговор были втянуты некоторые заместители Чумакова, а также парторг завода Кислик, председатель профкома Буняк и другие. Идет следствие. Временно исполняющим обязанности директора завода наркомат тяжелой промышленности Украины назначил товарища Водохлебова. Все заместители исполняют обязанности отсутствующих руководителей впредь до особого распоряжения директора завода. В ближайшие дни будет проведено совещание партактива завода, на котором будет дана принципиальная оценка пробравшимся в руководство врагам народа, с которыми наша партия под неусыпным руководством товарища Сталина и наши славные чекисты во главе с железным наркомом внутренних дел товарищем Ежовым ведут беспощадную борьбу. Более подробную информацию даст товарищ Лупашин, представитель наших славных чекистов.

И все головы повернулись в сторону поднявшегося с места человека в сером пиджаке, стриженного под ежик, с сумрачным лицом и глубоко упрятанными в подбровье глазами.

— Мне, собственно говоря, добавить к сказанному нечего, — заговорил Лупашин, лениво растягивая слова. — Я назначен к вам в качестве представителя госбезопасности. Могу сказать лишь одно: мы потянули за ниточку, клубок еще разматывать и разматывать. Разумеется, честных товарищей это не коснется, так что пусть они работают спокойно. И это пока все, что я могу сказать.

— Да, товарищи, — подхватил Греховец, — это действительно пока все, что мы можем сказать. Идите на свои рабочие места и продолжайте трудиться. О новых назначениях, которые наверняка последуют, вас поставят в известность незамедлительно. Ваша задача состоит в том, чтобы завод продолжал работать, и даже еще лучше, поскольку, так сказать… а помимо всего прочего, еще и в том, чтобы пресекать всякие провокационные слухи и разговоры в вашем коллективе. Это также касается членов партии и комсомольцев. Как, впрочем, и всякого другого честного советского человека. Мы все должны помнить, что политика партии, руководимой верным ленинцем товарищем Сталиным, направлена на всемерное, так сказать, развитие и укрепление тяжелой промышленности, поскольку мировой империализм спит и видит, чтобы мы с вами ударились, так сказать, в панику и замедлили поступательное движение нашей страны к сияющим вершинам коммунизма. От имени наркомата желаю вам новых успехов по выполнению заданий пятилетки и соцобязательств.